Крик тишины

На личике твоём слеза
Молчит… покамест обжигает.
В четырёхкомнатном дому
Цветочку места не хватает.

Словно настенные часы,

Ворчишь без устали теперь.
Наглухо ставни заперты,
И нелегко откроешь дверь.

Дороги накрепко закрыл

Твоей слезы печальный след.
Нам развестись, не развестись,
Мы точный знаем ли ответ?

В Ходжалы младенец…

В пелёнках пока витает в облаках…
Страхом он
      В душу дьявола впился.
Один из миллионов
Он в плове дьявола причитанием
      разлился?
Когда его улыбка раздаривала радость,
На штык,
     он был на штык насаждён,
     Вина – Турком рождён…
К маме взывая,
Кровь младенца землю оросила.
Что ж теперь
дьяволу делать,
Как же ему язык крови заткнуть,
Язык человеческой воли заткнуть?
Сегодня, завтра, грядущее…
Родиться с правом жить
      Ещё лучше.
Пускают ростки младенцы…
Во плоти неувядшей земли
     Тихо сопя…
Хмурится скорбь
      В Ходжалы годовщину.
                     Опять
      Радости дьявола вопреки
      Младенцы рождаются.
Спешите,
Спешите, младенцы пускают ростки,
Как Родины,
Как земли, как солнца
    семена.
Скажите-ка,
    Не запоздал ли в Ходжалы
    Посадки деревьев сезон?

Стих нашепчи

Опять пустынная война…
В тоске я с головы до ног.
Лист белый скверно очернив,
Ты не злодействуй, видит бог.

И так я вечно в мираже,

Обманами по горло сыт.
Всё тень ищу, да не найду,
Изрыв пустынный алфавит.

А как мне волшебство взломать,

Не знаю я, какая мука?
Твой путь на мой наткнулся след,
Словно превратница – разлука.

Вот свет полос сверкает пара…

На горизонт глянь, слилися.
Так не молчи, стих нашепчи,
Уж скоро ночь…все скрылися.

«В эту пустыню без теней…»

В эту пустыню без теней
Листочка даже не хватает.
Ветра бушуют на коне –
К восходу скачут и к закату.

И тропы далеки сейчас,

Дороги не взберутся в горы.
Да капля важная из туч
Не сдаст себя под рабство зною.

Вот и надежды аппетит…

Взрастят пшеницу небеса.
От голодания пустыни
След муравья лишится сна.

Письмо

Столичные
      этажные мои собратья…
На поле городском
      что сеете, что жнёте?
Каждый день
      в бегах…
Я же, как не вмещаемое в строчку
слово,
      на память прихожу.
Часы настукивают
      ли вам
     тревогу арыков иссохших,
Или как-нибудь бросаете в постель
Душу,
     мои хорошие…
Может, открываете Европу
     на пупке Баку.
В селе и я
     Размышляю, как могу…
На счётчике – воздух, земля, вода…
Все города жаждут,
Разрослась городская орда…
У родника
      дефицит кувшинов,
Оставив на дому
      семью свою,
      В Россию удрали
      Чабан Ахад и другие
      «мужчины»…
Друзья, по перу собратья,
Где же в словах наших иван-чая
     Аромат…
Бабушки моей
     хлеба кунжутного
         след…
О, душки-то вы мои,
Озвучившие во мне
     тар, уд,
Растрогали всерьез меня,
К вам у меня просьба
              есть…
Это письмо никому
      не нужно прочесть…

«Обратно лодка уплыла…»