Крик в ночи (СИ)

Скрипел коростель. В воздухе стоял терпкий запах помета домашних животных. Надрывно кричали петухи. Филдс шел по еще пустынной деревне, внимательно запоминая спящие дома. Наконец он очутился перед избой с табличкой «ельсовет» (первая буква стерлась от времени). Забежав за угол противоположного дома, где наливался крупный лопух, посаженный председателем в знак доверия к травопольной системе, он притаился в лопухе. Взглянул на часы-пистолет и стал выжидать. Прошел час, другой — никого. Вдруг дверь избы со скрипом отворилась и на крыльце, довольный жизнью, появился председатель «ельсовета» Трудоднев-Кобылов. Зевнул, потянулся, уставился в одну точку заспанными глазами — да так и застыл. Филдс достал театральный бинокль, оброненный кем-то после спектакля в «Арена стейдж», и уставился на председателя. В объективе выплыл сизый нос, рыжий ус, потрепанный пиджак и брюки с оттопыренными карманами, откуда свисали обрывки газеты, перья зеленого лука и колбасная кожура. Взяв на прицел Новые Дышла, грозным дулом блестело горлышко пол-литровой бутылки. «Ишь ты, — подумал Филдс на русском языке, — каков гусь!» Разработав коварный план действий, Филдс, он же Хихиклз, встал во весь рост, вышел из лопухов и направился к председателю. «Не лопухнуться бы!»

— Здравствуйте! — безупречно, на среднерусском говорке, произнес он.

— Здорово, коль не шутишь, — промямлил Трудоднев-Кобылов и сладко зевнул. — Отколе ты такой взялся? Отколе, умная, иными словами, бредешь ты, голова?

— Крылова, значит, цитируете?

— Ну, цицирую. А ты откуда такой?

— Из райцентра.

Председатель подскочил:

— Из райцентра?! Никак вы есть товарищ, иными словами, Трофимчиков? Вот уж не ждали в такую рань, ну хоть вы, товарищ Трофимчиков, лопните, не ждали. Пожалуйте сюда!

Произошло то, чего не предусмотрел Филдс, — его приняли за районную шишку. Как по команде, деревня пробудилась и ворвалась в ельсовет. Его окружили все, начиная от конюха и кончая детьми передовой доярки Ксеньи, которых шпион насчитал свыше двадцати человек.

И, чуть не сбивая с ног, закидали вопросами об урожае, погоде, проселочной дороге, культурном отдыхе, трудоднях, о судьбе протекающего коровника и т. п.

— Товарищи труженики! — подняв руку, успокоил их Филдс. — Урожай необходимо собрать. Это первое. Теперь о погоде. Погода изменчива: сегодня, товарищи труженики, к примеру, светит солнце. А завтра? — Здесь Филдс обвел глубокомысленным взглядом притихших колхозников. — А завтра, товарищи, идет дождь! Несколько слов о проселочной дороге и культурном отдыхе. Не следует валить все в одну кучу: проселочная дорога — это одно, а культурный отдых — совсем другое. И, наконец, о трудоднях. Что такое трудодень? Это день, отданный труду. Так давайте никогда не будем об этом забывать!

— Прошу к столу! — радостно объявил председатель.

Когда все расселись за аппетитно убранным столом, Филдс обратился к председателю:

— Товарищ председатель! В то время, как я пробирался от станции к вам, мне слышался какой-то шум и треск. Как это прикажете понимать? — Шпион хотел выведать, нет ли поблизости ракетной базы.

Трудоднев-Кобылов внимательно посмотрел в потолок, затем на конюха и муху, подбиравшую крошки хлеба за конюхом.

— Это, товарищ Трофимчиков, тракторист Федька со своим сломанным трактором. Покоя от него нету! Да МТС тоже, нечего сказать, — вертанула нам после ремонта не трактор, а, извините, за грубость, Везувий. Плюет и дымит, иными словами.

Филдс решил прощупать остальных, начиная с конюха и кончая детьми передовой доярки Ксении.

— Скажите, пожалуйста, — обратился он к конюху, героически убившему муху и раздавившему ее сапогом, — кто это, не доезжая километра три до вашей конюшни, то ржет, то выкрикивает отдельные слова вроде «кругом!», «нале-ва!», «на плечо!»? — Филдс намекал на возможную дислокацию воинской части.

— А… бывает, бывает! — встрепенулся конюх. — Ржут… так это мои сивки-бурки — водится за ними такой грешок. А что до слов, так это я их выкрикиваю. Бывалоче, до опупения надоест, когда они то стоят, то ржут, — вот и приходится расшевеливать всю эту колхозную мустангу.

— Но как прикажете понимать «на плечо!»?

— Так и понимать: хвост на плечо, сами налево, кругом бегом аллюрой аршшш!

«Хитрит бестия, — решил Филдс. — А что скажет та маленькая девочка, дочка передовой доярки?»

— Как зовут тебя, дочурка?

— Чаво?

— Звать тебя как?

Все притихли. Девочка постояла, подумала и кинулась к матери, запутавшись в складках ее подола. Колхозники недовольно зашумели.

— Вы уж не серчайте, — сказала Ксенья, снимая штаны с дочки и кожаный ремень с себя, — глупа еще, не понимает.

С этими словами она скрутила ремень и отшлепала дочку. Филдс, он же Хихиклз, в душе растрогался проявлением такой дисциплины. Шпион пожал дояркину руку, чуть не взвыв от ее рукопажатия, затем сел на корточки перед девчуркой:

— Ну ладно, а теперь скажи — как тебя зовут?

— Чаво?

Ксенья грозно надвинулась на дочь.

— Ефросинья Павловна Гагаева.