Крик в ночи

Конечно же, они обследовали все, что было возможно, однако возможностей было так мало! За каждым их шагом следили бдительные стюардессы да еще в какой-то момент объявили, что самолет проходит «зону турбулентности» и всех пассажиров просят сесть на место и пристегнуть ремни! Никита решил немного поспать. Он действительно довольно быстро уснул, а потом вдруг проснулся как от толчка и ахнул: в проходе совсем близко от него стояла и с кем-то разговаривала женщина такой красоты, что у Никиты дыхание сперло. Высокая, тоненькая, смуглая Темные волосы до плеч, большие черные глаза, дивная улыбка… «Вот это да, – подумал Никита. – Настоящая красавица, просто глаз не отвести». Он толкнул локтем Гошку.

– А? Что? – проснулся тот.

– Гошка, смотри, какая… – показал он глазами на красавицу.

– Да, красивая… Но не в моем вкусе.

– Дурак, много ты понимаешь! – проворчал Никита. – Покрасивее, чем твоя Сашка – Это ты дурак! – отпарировал Гошка. – А вообще так не бывает, чтобы кто-то нравился всем подряд. Но я признаю – красивая. Только она уже старая, ей лет тридцать, наверное…

Никита оскорбился, но счел за благо промолчать. Красавица еще постояла в проходе, а потом ушла, и больше Никита ее, сколько ни смотрел, так и не увидел. Один раз она мелькнула уже в аэропорту Майорки и снова исчезла. А в душе у Никиты осталось странное чувство какой-то потери. Впрочем, уже через час он обо всем на свете забыл.

Ведь они прилетели на Майорку!

Глава II ОТЕЛЬ «ЛАС АРЕНАС»

От аэропорта до отеля было десять минут езды.

– Боже, какая прелесть! – воскликнула Гошкина мама, когда они выгрузили вещи из маленького автобуса туристической фирмы.

Отель назывался «Лас Аренас» и находился в нескольких метрах от пляжа.

– Юля, идем скорее! Любоваться красотами будешь потом, сначала надо заселиться, – строго сказала Ольга Александровна. – Могут возникнуть проблемы, какая-то путаница…€"

Но никаких проблем не возникло, и вскоре им вручили два ключа. – – Так, насколько я понимаю, у нас номера на разных этажах, но один над другим.

Сто шестнадцать и двести шестнадцать, – сказала Ольга Александровна.

– Чур, мы в сто шестнадцатом! – сказал Гошка.

– Да ради Бога!

Сначала всей компанией отправились в сто шестнадцатый. Это оказалась совсем небольшая комнатка, чистенькая, с двумя кроватями, с ванной и туалетом, и даже с балконом, откуда, если взглянуть направо, открывался вид на море, на пляж и яхт-клуб.

– Кайф! – в один голос воскликнули мальчики.

– Могло быть и попросторнее, – недовольно заметила Ольга Александровна.

– Оля, побойся Бога! Все необходимое есть, а главное, так близко от моря! Мы же тут только ночевать будем! Вот что, мальчики, даем вам полчаса, чтобы разобрали вещи. Через полчаса идем на море. Время скоро шесть по-здешнему, кстати, переведите часы на два часа назад! Надо непременно успеть сегодня искупаться. Идем, Оля!

Через полчаса они встретились внизу и вышли на улицу. Как же хорошо! Очень тепло, но не жарко, с моря дует легкий ветерок. Переходишь узенькую набережную, и ты уже на пляже, который, плавно изгибаясь, тянется далеко-далеко влево, а над ним красивая набережная, пальмы, светлые и не слишком высокие здания отелей.

– Ой, смотрите, какие зонтики! – завопил Никита.

Пляжные зонтики тут и вправду были необычные: похожие на конусообразные соломенные шляпы, только лохматые.

Народу в этот час оказалось не много.

Мальчики мгновенно разделись, и Гошка первым вбежал в море.

– Как вода? – крикнула мама.

– Теплющая! Мама, скорее иди, такой кайф!

– Гошка, далеко не заплывай!

Но он уже ничего не слышал. Пробежав несколько метров, он поплыл, наслаждаясь каждым движением. Гошка хорошо плавал, его учил плавать отец, еще совсем маленького, и он очень быстро научился. «Главное, правильно дышать, тогда и уставать не будешь. Всегда следи за дыханием». И Гошка следил. Только всякий раз, когда плавал, вспоминал отца. И всегда испытывал боль.

С годами боль притупилась, но все равно…

«Почему он даже никогда не звонит и не пишет?» – привычно подумал Гошка, но тут же теплая вода Средиземного моря словно смыла всякую грусть и остался только восторг. Он доплыл до буйка и повернул обратно. «Не надо пугать маму».

Никита тоже неплохо плавал, но за Гошкой угнаться не мог. А мамы плескались недалеко от берега, и лица у них были блаженные.

– Юля, смотри, как далеко Гошка заплыл! Зачем ты ему позволяешь?

– Он прекрасно плавает, море спокойное, зачем раздражать мальчика лишними запретами? С паршивой овцы хоть шерсти клок, – вздохнула Юлия Александровна.

– Ты о чем? – не поняла сестра.

– Это Андрей научил Гошку плавать еще в пять лет.

– А! От него по-прежнему никаких вестей?

– Никаких. Я даже не уверена, что он вообще жив. А впрочем, Бог с ним! Не хочу о нем вспоминать. Особенно здесь, в этом раю. Господи, как хорошо! А вода! По-моему, даже слишком теплая…

– Нет, что ты, так хорошо, просто нет сил вылезти. Вылезешь, сразу надо уходить, скоро уже стемнеет, здесь темнеет рано…

Гошка подплыл к маме.

– Доволен? – улыбнулась она.

– Нет слов! Так здорово, что… Спасибо, мам!