Крик Весны (СИ)

— Завтра всё сама узнаешь.

И снова этот взгляд, когда моя собственная мама не могла подобрать слов, и всё описывала этим странным блеском в радужках, поджатыми губами и слегка наморщенным лбом.

Спать я легла очень рано, хотелось, чтобы быстрее наступило утро, и, наконец, узнала, что случилось с подругой…

Ночью мне снился океан. Мы сидели с Весной на его берегу и пропускали сквозь пальцы песок. На моей руке была татуировка, как и на её. Мы что-то тихо обсуждали, совсем не обращая внимание на то, как нас кто-то зовёт.

— Ника! Ника!

Я подскочила с кровати. Это моя мама, она разбудил меня, чтобы мы отправились к Весне.

Взяв несколько вафель с собой, я снова села в машину. Поднялись на этаж к подруге мы быстро, но не так скоро попали в палату. Сперва нужно было что-то подписать, надеть что-то на ноги, накинуть сверху. Столько формальностей из-за частной и платной больницы. Но я была на всё согласна, только бы меня пустили к лучшей подруге.

— Привет.

Я вошла в палату, где сидели родители Весны и её брат. Женя сидел бледнее обычного, и мама гладила его по голове, пока отец их напряжённо смотрел на дочку, скрестив руки на груди.

— Привет, Ника, — поздоровались они со мной.

Только Весна не оторвала взгляд от своих ладоней, на которые смотрела, сидя в больничной постели во всём белом. Её волосы хаотично раскинулись по спине, а плечи слегка вздрагивали. Она плакала…

— Весна… — я подошла ближе к подруге и заметила, что на её запястье плотно намотан бинт. — Что ты… наделала?

— Если бы не ты, Ника, она бы умерла, — сухо и спокойно произнёс мужчина.

Я обняла подругу, но она никак не реагировала.

— Нам нужно нанять психолога… — прошептала тётя Даша.

— Уже делали, мам, это бесполезно, — устало произнёс Женя. — Я не знаю, что ей надо.

— Заткнитесь! — крикнула я.

Они обсуждали Весну так, словно её здесь не было. Почему они так равнодушно к ней относились?

— Это всё вы! Вы виноваты.

— Мы делали всё, что можно, Ника. И не кричи.

— Всё? — я встала с кровати и подошла к ним. — Думаете, я бы так не поступила, услышав себя неполноценным отродьем, которого изнасиловали? Неужели вы не видите, что она одна? Она чувствует себя виноватой, и вы только усиливаете этот груз. Никто не может ей помочь из вас…

— Ты проводишь с ней все выходные, всё свободное время, Ника, — возразил Женя. — Я отдал ей только что часть своей крови, всегда её развлекаю, родители подыскивают учителей, всё делается для её капризов. Мы все её поддерживаем.

— Это не одно и то же. Вы должны заниматься не тем, что нужно Весне. А тем, что хочется вам! Тогда она не будет чувствовать, что чем-то вам обязана. Её проблемы только её. Чем больше вы её опекаете, тем больше она одинока и несчастна. Вы только больше указываете и напоминаете е о том, что с ней произошло. Вот и сейчас…

Весна захлопала в ладоши. Все посмотрели на неё, подруга подняла свои заплаканные глаза.

— Уходите. Пожалуйста.

Все вышли кроме меня. Весна долго смотрела на дверь, чтобы я сделала, что и все, но я даже не собиралась. Подошла к ней и ударила по щеке. Вложила в удар всю силу, все нервы, которые затратила, пока ждала от неё ответного звонка, пока ждала, что Женя откроет дверь и скажет, что же случилось с моей подругой, а потом как ехала к ней домой, а после в больницу.

Весна схватилась за щёку и с яростью посмотрела на меня.

— Ты не имеешь права злиться! Это я, я должна злиться! Ты ужасная подруга, просто невыносимая. Отвратительная. У меня слов нет, чтобы сказать, как я тебя ненавижу. Ты мне только жизнь портишь. Из-за тебя я постоянно сижу дома в выходные, занимаюсь вокалом, который мне неинтересен. Из-за тебя я не спала всю ночь, дума, жива ты или нет! Дура!

Дверь в палату снова открылась, в неё кто-то вошёл, но меня в тот момент это не интересовало. Я смотрела в тёмные горящие глаза, на красные щёк из-за злости, и чувствовала, как внутри меня всё кипит.

— Это ты хочешь услышать? — уже спокойно спросила я. — Так вот я тебе сказала. Ты довольна? Ты думаешь, что это правда?

Весна молчала, только громко сопела и всё еще держалась за щеку.

— Никогда не смей мне больше фальшиво улыбаться, слышишь? Вот так ты отвечаешь на всю любовь, что тебе даём мы? Весна, соберись! Это не с тобой я сбегала из лагеря днём, не тебе я пела песни. Где ты? Вернись ко мне! Не слушай, что говорит твоя бабка, какое тебе до неё дело? Людям не нужен твой голос, чтобы тебя понять и любить, не важно, что с тобой произошло несколько лет назад. У тебя есть руки, ноги, голова, глаза. Ты столько всего можешь еще сделать, а что вместо этого?!

Я оторвала от щеки её перебинтованную руку и помахала ею, игнорируя её скривившиеся от боли губы.

— Больно? Вот так же и другим, когда ты так поступаешь. Только эта боль быстро проходит, а наша длиться долго, даже очень долго. А ты, вместо того чтобы нормально попросить того, что хочешь, строишь фальшивые улыбки, как твоя чокнутая бабка. Я всё сказала!