Крикун 1-2

Покинув наконец двери горотдела милиции города Норильск, я даже с некоторым облегчением вздохнул. Вроде проскочил. Итак, сегодня третье августа тысяча девятьсот девяносто пятого года. Параллельный мир, даже гадать не буду. С момента как меня приняли на той реке, прошло девять дней, которые я в основном провёл в камере при отделе милиции. Под подозрением я был. То, что я не из беглых, разобрались быстро, опрашивали как попал в Россию, что делал. В общем, описал что рос в селе, в глубинке Узбекистана, потому и акцент такой, родители умерли, они в том селе всю жизнь прожили, отец водитель, мать сельский фельдшер. Паспорта узбекского я не получал. В селе вербовщики появились, золотоискатели, предлагали заработать. Как перевезли через границу не видел, в кузове грузовика был. Дальше долгие дороги, на лодках, или даже на лошадях, но добраться до места мы не успели. Наткнулись то ли на браконьеров, то ли на бандитов. Стрельба была с обеих сторон. У нас убили человека, который знал где нужно работать и ранили старшего. Месяц я помогал обихаживать его. Решили возвращаться, как только раненый смог выдержать дорогу. Я хотел бежать, поймали, избили, и бросили одного голого. На второй день меня нашли. В армии служил, в частях артиллерии, но на территории Узбекистана. Младшим сержантом демобилизовался. Что интересно, я и номер части сообщил, есть такой гаубичный полк, и село описал. Я когда служил в Афгане, у нас узбек из него был, много чего рассказывал интересного. Надо же, столько времени прошло, а я вспомнил. Тут что десять лет назад не помнишь было, а то триста, как-то вспоминается. Сам в шоке.

В общем, меня проверили, и решили отпустить. Да я думаю за такое время вряд ли проверяли тщательно. Пальчики откатали, не из беглых, проверили по поисковой базе города, тоже нет. Кто с узбеками связываться будет? А заявление приняли. Я написал заявление на предоставление мне гражданства Российской Федерации, выдали пока временное свидетельство, даже с фото, и отпустили. К слову, одет я был в старую солдатскую форму. На аэродроме выдали, да стоптанные кирзачи моего размера. Зато нательное бельё свежее, как и портянки. Сейчас это всё срочно отстирать требуется. Ремень имелся, но мне его вернули, когда выпустили из камеры. Вещмешок тоже дали сердобольные армейцы, я там к старшине подход нашёл, пока меня не увезли, так что в вещмешке полотенце, армейский котелок, ложка и кружка. Это всё. Был сухпай, но я его на общий стол выложил, пока в камере сидел, тут скудная кормёжка была. Вообще, сейчас для армии тяжёлые времена, всё воруют, ничего нет, зарплата не платится, поэтому такое отношение от армейцев, было приятно. А так никаких изменений в истории я не заметил, прочитал те газеты до которых смог добраться, никакой разницы.