Криминал-шоу

Игорь понимал - горец прав. Вспомнил: когда голову ему разбили, больница, против его воли, сообщила о травме в милицию - так у них положено. Игорь, прискакавшему лейтенантику, рассказал все как было, но и заявил: лиц пьяных акселератов не рассмотрел, не запомнил, так что искать их бесполезно, и он от услуг милиции отказывается. Но не тут-то было. Мусорок сразу в открытую попросил-потребовал: мол, напишем в протоколе, что-де Игорь сам упал и голову себе раскроил. Игорь, само собой, заартачился: с какой-такой стати? Так ему потом нервы выматывали, житья не давали и в больнице каждодневными визитами, затем вызывать начали в отделение чуть не через день: то опознавать алкашей задержанных, то на доверительную беседу к начальнику РОВД. Шастал энергичный оперуполномоченный и домой во всякое неурочное время, топтал ботинками ковер. Одним словом, через два месяца измотанный Игорь написал своей рукой "признание": сам, дескать, упал, сам чуть себя не укокошил. Довольный победой белобрысый мент от всей души сказал ему спасибо - процент нераскрытых преступлений в районе сразу снизился...

- А эсли придется тэбя таго, - продолжал кавказец, выразительно прищелкнув волосатыми пальцами, - тагда вабще канцы в воду. Вэрнэе - в кислату. Эсть такая цистэрна в адном глухом мэстэ - с сэрной кислотой. Чэрэз палчаса ат трупа ни кусочка, все исчэзает бэз слэда.

Сердце у Игоря глухо и больно забилось, в голову вскочило душещипательное: "И никто не узнает, где могилка моя..." Аппетит сразу атрофировался. Он бросил нож и вилку, набулькал себе пепси полный фужер, выглотал. Хотел попросить "Плиски", но уже было западло, невозможно. Не пил и Вадим, ел молча. Лора же с братцем все подливали и поливали себе, хлебали то коньяк, то вермут, на глазах воспламенялись. Правда, мастодонт все еще супился, злобно косился на Игоря.

Вдруг Карим поднес к глазам свои золотые, посмотрел и на кукушку настенную, кивнул Вадиму. Тот встал, ободряюще притронулся к плечу Игоря, вышел. Игорь понял - наступила финальная часть зловещего шоу. "Господи, помоги и укрепи! Господи, избави и помилуй! Господи, я буду жить чисто, я буду в церковь ходить! Господи, я свечки каждый, каждый день ставить буду! Господи, я совсем, совсем по-другому жить буду!.."

- Э, Лора, дэвачка, пара рэшать. Эсли дэнэг нэ будэт - атпустим, а?

- Ну уж нетушки! - пьяно, с усилием загнусавила девушка-палачка. - Я этого убогого сама лично показню - собственноручно. Чего ему бесполезно свет белый коптить?

Она залихватски хлопнула Игоря по плечу.

- Не дрейфь, убогий, я, так и быть, мучить не будут: чик и - готово.

И она засмеялась похабным пьяным смехом.

- И я помогу, - добавил жирный. - Я тебе, пидор, покажу печень! Я вот на твою печень спервоначала гляну, в натуре!

Игорь, стиснув зубы и сжав до онемения правую руку в кулак, решил теперь молчать до конца. Снова во всем теле всколыхнулась боль - в потерянном мизинце, в животе, раскалывалась и голова. В глаза будто песок попал, хорошо, что слез за очками не видно. Карим оставил его на время, занялся едой. Подналегли на закуску и шакал с шакалихой.

Вдруг из открытого окна донеслись гудки машины. Так быстро?! Было четверть седьмого. Старуха, по знаку горца, шустро метнулась во двор. Сердце у Игоря стукнуло, подскочило к горлу. Он хотел удержаться, не оборачиваться, но тело против воли перекрутилось, развернулось к двери.

Лицо вбежавшего Вадима сияло. В руке он держал бумажный сверток с тесемочкой крест-накрест. Поэт, на ходу торкнув опять Игоря в плечо, подскочил к шефу, отдал пакет. Тот взял столовый нож, поддел капроновую перевязку, развернул обертку.

- Э! Гаварил - савсэм бэдный, а жэна за нэго валютай платит.

Игорь вскочил, оторопело уставился: среди российских радужных бумажек выделялась пачечка бледно-зеленых дойч-марок.

- Фью-ю-ю! - присвистнула Лора, глаза ее сузились. Она алчно глянула на Игоря. - Вот теперь мы его подоим всерьез!

Игорь еще не понимая, тупо смотрел на нее.

VIII

Зоя сломалась, поддалась истерике - рыдала, каталась по полу, била кулаками по ковру, сама себя припечатывала:

- Овца! Овца безмозглая!

Что? Что теперь? Куда? Она вгорячах хотела было бежать ловить подлую цыганку... Потом решила: всё - в милицию... А может, быстренько "Горизонт" цветной или красавец "Полюс" продать? Да кто ж теперь - уж половина пятого купит? Рынок уже затих - на улице покупателя ловить?.. Ох, уже ведь половина пятого!..