Криминальная жизнь аристократки

Даст сидел один, в своем личном кабинете, изучая какую-то большую карту. Увидев Женевьеву, он недоуменно приподнял бровь, отвлекшись от карты.

— Радость моя, что ты здесь делаешь? — насмешливо произнес мужчина, сложив руки на груди.

Женни остановилась, сцепив зубы. По неведомой девушке причине, по её коже побежали мурашки, а внутри как-то всё потеплело. Некогда уверенная, теперь она стояла, не зная, как бы начать диалог. А Дастин ждал, наблюдая за ней с легкой усмешкой и исподлобья.

Собравшись с мыслями, Женевьева выдала причину своего присутствия здесь, избегая взгляда мужчины. Ей было тяжело объяснить причину своего желания отправиться в особняк мэра, а оправдание, что девушка была там однажды вместе со своей семьей, звучало слишком натянуто.

Дастин молчал, задумавшись. В кабинете воцарилась тишина, давящая на уши Женни. Она была уверена, что мужчина откажет, ведь девушка, как ни как, не так уж и давно в семье. А рисковать столь важной миссией никому не захочется. Но если подумать с другой стороны, Женевьева — одна из лучших Аэриллонов. Ей доверяли больше, чем шестёркам, а это уже прогресс.

— Ладно, — хитро прищурился Дастин, ошарашив девушку своим ответом. — Ты и вправду можешь быть полезной. Из нас, знаешь ли, мало кто владеет этикетом. Если что-то пойдет не так, то тебе придется перевести внимание на себя. Сможешь сделать это?

Женни сконфуженно кивнула, не понимая, как за минуту в голове мужчины расцвел новый план. Разве это возможно?

Тем временем Дастин обошел свой стол, подперев его поясницей. Он продолжал наблюдать за девушкой с некоторым интересом, словно продумывая, каковы будут её следующие действия.

— Я почти дочитала книгу, которую ты мне дал, — немного смутившись, произнесла Женевьева. — Она… интересная.

— И всё? — хмыкнул Даст, выгнув бровь.

— Ох, ладно, ты меня раскусил, — неожиданно улыбнулась Женни. — Эта книга просто чудесная! Я никогда не читала что-то про романтику, но здесь… Святой дух, я не знала, что любовь — такое прекрасное чувство! Но я всё равно не понимаю, почему Карелиз пытается отдалиться от Кельвина! Он ведь любит её.

— Ты уверена в этом? — усмехнулся Дастин, подойдя ближе к девушке. — Не думаешь, что он может просто использовать её?

Женевьева задумалась над словами мужчины. Она не совсем понимала, как он может так думать. Герой романа, разбойник, спасший королеву, уделяет Карелиз так много внимания, что порой забывал о своей главной миссии. Он дарил ей цветы, одежду, делал комплименты. Разве не это любовь?

— Не знаю, — так и не придя к общему выводу, выдохнула Женни. — А ты как думаешь?

— Думаю, ты поймешь всё после прочтения. До завтра у тебя есть время, Карамелька. После обсуждения миссии я с радостью выслушаю тебя.

Девушка собиралась уходить, но тут в голову пришла идея. Если Дастин сегодня расположен на разъяснение некоторых деталей, то, может, он ответит на вопрос, что мучает Женевьеву.

— Слушай, Даст, а почему все ваши миссии такие… открытые? Вы их даже не скрываете.

— Не все, дорогая моя, — мягко произнес мужчина, подцепив прядку карамельных волос. — Лишь те, что не касаются Итсхелла. Но даже при таком раскладе, никто не смеет выносить какие-то тайны за пределы семьи. У нас по всему городу шпионы, Женни, — девушке показалось, что в серых глазах промелькнул очень нехороший блеск, заставивший её напрячься. Но несмотря на это, губы Дастина были изогнуты в мягкой, хотя немного зловещей улыбке. А может, это только Женевьеве так кажется? — Однажды один из членов Аэриллона поведал своим друзьям об одной из миссий, сидя в баре. Нашему шпиону пришлось сжечь то заведение. До этого было ещё несколько весьма жестких моментов. После этого все поняли, что раскрывать что-либо — глупо.

Женни сглотнула вставший в горле ком, смотря на мужчину снизу вверх. Её сердце бешено билось в груди, по коже бежали мурашки. Смутившись, девушка опустила голову, дабы избежать взгляда Дастина. Но мужчина, заинтересованно склонив голову набок, приподнял лицо Женевьевы за подбородок, заставив посмотреть прямо в глаза.

— Дастин? — прошептала Женни, обхватив его запястье.

Неожиданно мужчина подался вперед, не дав мафиознице сказать ещё что-либо. Их губы соприкоснулись в неуверенном, невесомом поцелуе. Сначала Даст словно спрашивал разрешения, но когда понял, что Женевьева не отталкивает его и не пытается отстраниться, перехватил инициативу, углубив поцелуй. Он знал, что до этого девушка не целовалась (не считая Кая, который сделал это насильно), поэтому был нежен. Женни ощущала, что стоит ей лишь отстраниться, то он не будет настаивать. Но ей не хотелось. Джейн'ри чувствовала, как по её телу бегут мурашки и распространяется странное тепло, а внизу живота творится целый шторм. В книге это сравнялось с порханием бабочек. Женевьева не могла понять, как такое может быть. Но теперь поняла. И это чувство ей, безусловно, нравилось.