Криминальные истории

— Я не могу, — сказал Мейсон. — Как только весы будут доставлены, судья возобновит заседание. Он считает, что на это потребуется не больше 10 минут, и я с ним согласен. Судебный пристав пошел за весами.

И Мейсон повесил трубку.

Глава VI

Стоя около Виргинии Бакстер, Мейсон говорил:

— Свою стратегию я строю на том факте, что вы говорите мне правду. Если вы лжете, вам это дорого обойдется.

— Я вам не лгу, господин Мейсон.

Далее Мейсон сказал:

— После ареста на первых страницах газет появилась фотография бывшей секретарши, занимающейся наркобизнесом. Вопросу снятия обвинений во время предварительных слушаний было бы посвящено 5–6 строк, и то запрятанных в середину газеты.

Я пытаюсь максимально драматизировать события для того, чтобы они стали предметом большой статьи в газете. Если вы говорите мне правду, ваша репутация будет восстановлена, а всякий читавший ту первую статью после прочтения этой запомнит, что с вас были сняты все обвинения.

— Господин Мейсон, я говорю вам истинную правду. Зачем же мне нужно заниматься наркобизнесом? И именно таким образом?

Ухмыльнувшись, Мейсон заявил:

— Обычно я не задаю себе этих вопросов. Просто я говорю: эта девушка — моя клиентка, и поэтому все права на ее стороне. Во всяком случае, я действую, исходя из этого предположения.

Появились судебный пристав и два его помощника: они вносили взятые из тюрьмы большие весы, на которых обычно взвешивают заключенных.

Судебный пристав вошел в кабинет судьи Альберта, чтобы доложить о выполнении его указания.

Вращающиеся двери зала судебных заседаний широко распахнулись, и в помещение вошли полдюжины репортеров и несколько фотокорреспондентов.

Один из репортеров подошел к Мейсону:

— Не можете ли вы вместе со своим клиентом попозировать около весов?

— Я нет. Мой клиент может, но только после окончания судебной сессии. А в то время и судья Альберт, возможно, выразит желание позировать вам.

— А почему вы не хотите позировать? — спросил репортер.

— Я не считаю это этичным, — ответил адвокат.

Лицо репортера вспыхнуло от гнева.

— Вот что делает с вами коллегия адвокатов! Образует различные комитеты, пытается наладить хорошие отношения с общественностью, а потом прячется за фальшивой вывеской юридической этики.

Когда вы, юристы, поймете, что хорошие общественные отношения предполагают участие общественности в качестве равноправного партнера, предоставление читателям возможности заглянуть через ваше плечо и посмотреть на вашу работу.

Адвокаты или слишком не заинтересованы, или слишком напуганы, чтобы позволить общественности узнать о их работе. Это не способствует установлению хороших общественных отношений.

Улыбнувшись, Мейсон сказал:

— Успокойся, дружище. Я не против, чтобы вы заглянули через мое плечо. Я возражаю против того, чтобы вы заглядывали в мое лицо фотокамерой и лампой-вспышкой. Я считаю это неэтичным рекламированием своей работы. Что же касается статьи в газете, то, как вы думаете, для чего все это я затеял?

Сердитый репортер посмотрел на Мейсона. Его лицо смягчилось.

— Думаю, в этом вы правы, — сказал он. — Что судья действительно хочет взвесить улики?

— Да, он собирается взвесить улики, — ответил Мейсон.

— О, какая прекрасная будет статья, — начал репортер. Но в это время дверь отворилась и судебный пристав скомандовал:

— Всем встать!

Судья Альберт вошел в зал судебных заседаний. Про себя с удивлением он отметил, что зал, бывший до этого полупустым, заполнен до отказа муниципальными служащими, репортерами, фотокорреспондентами.

— Все ли готовы продолжить рассмотрение дела? — спросил он.

— Готовы, ваша честь, — сказал Касуэлл.

— Защита готова, — заявил Мейсон.

Детектив Джек Эндрюз занял свидетельское место. Вещественные доказательства были приготовлены к взвешиванию.

— Вы приготовили весы? — спросил судья Альберт у судебного пристава.

— Да, ваша честь.

— Проверьте, пожалуйста, их точность. Поставьте их на ноль и смотрите за стрелкой.

Судебный пристав проверил весы.

— Хорошо, — сказал судья Альберт. — Теперь поставьте на весы чемодан и несессер.

Клерк поставил два чемодана на весы, дождался, пока стрелка весов замерла на месте, и отступил назад.

— Точно сорок шесть с четвертью фунтов, — заявил судебный пристав.

Наступила глубокая, тревожная тишина, затем зал взорвался аплодисментами.

Судья Альберт сказал, нахмурившись:

— Пожалуйста, без демонстраций. Сохранились ли у обвиняемой авиационный билет и квитанция на уплату излишков багажа? — спросил ой.

— Да, ваша честь, сохранились. — Мейсон передал документы судье.

— Взвешивались ли пакеты, которые были изъяты из чемодана? — спросил судья хмуро.

— Мне это не известно, ваша честь. Свидетель Эндрюз в своих показаниях заявил, что они были пересчитаны, но не взвешивались.

— Хорошо, давайте их взвесим, — произнес судья. — Пакеты здесь, в зале судебных заседаний?

— Да, ваша честь.

Судебный пристав начал снимать чемоданы с весов.

— Если суд не возражает, — сказал Мейсон, — я предлагаю положить эти пакеты на чемоданы, которые находятся на весах. Будет видно, насколько увеличится их вес.