Криминальные каникулы

Володька с гордостью вытащил из кармана диктофон. И тут же на балконе раздался негромкий, но противный голос Вальчика.

— .О я подумал, что ты деру дал. Чего молчишь?

— А чего говорить, — каким-то бесцветным голосом произнес Арье. — Пока что мое дело слушать, что ты скажешь.

— Золотой, у тебя в Москве кто-нибудь остался?

— В каком смысле? '

— В прямом. Ну, родственники или дружки.

— Да я вообще не из Москвы, я из Загорска.

— Какая, блин, разница!

— Нет, в Загорске никого у меня не осталось, разве что соседи, антисемиты окаянные. А что?

— А в Москве у тебя кто есть?

— Тебе-то зачем знать?

— Раз спрашиваю, значит, надо.

— Не твое дело!

— Не зарывайся, Арье, я с тобой шутки шутить не стану. А, понял, ты, блин, думаешь, я на твою родню давить собираюсь? Ни хрена! Я просто хочу, чтобы ты съездил в Москву, с близкими повидаться, и, заметь, за мой счет!

— С какой стати?

— Про это потом. А пока скажи, у тебя двойное гражданство?

— Нет, я ведь здесь уже девятый год, а тогда еще гражданство не сохранялось.

— Это мне дороже обойдется, ну да где наша не пропадала!

— Валентин, не темни! Я тебе не мальчик.

— Но ты мне и не девочка, и цацкаться я с тобой не собираюсь. Ты мне должен?

— Должен. Но срок…

— Знаю, срок не вышел. А я, блин, добрый: и долг тебе прощу, и в Москву на халяву прокатишься.

— Ишь какой ты щедрый! Как бы мне от твоей щедрости копыта не отбросить. И это еще в лучшем случае!

— Да ты что, Арье? Дело-то пустяшное. Тут пять дней назад Томка моя свою подружку на то же дело наладила, уж совсем не баба, а труха одна, и то отлично справилась. Она мне тоже должна была, я ей за это полдолга скостил, на обратном пути еще кое-чего ей вручу, и привет, гуляй, Вася! У нее тут брат, ей бы век денег на такую поездку не скопить, а тут пожалте — на халяву! А тебе кисло, что ли, в Москву прокатиться?

— Некогда мне кататься, у меня дело свое!

— Да куда оно, блин, денется, коли ты на пару дней на неисторическую родину смотаешься?

— Слушай, Валентин, если я через неделю тебе весь долг отдам, ты от меня отвяжешься?

— Через неделю? Не пойдет! Крайний срок — послезавтра! Послезавтра не отдашь, тогда либо в Москву поедешь, либо… Ну, ты меня знаешь.

— Я тебя знаю. Но так дела не делают!

— Он меня, блин, еще учить будет! Может, у вас, у жидов, так дела не делают, а у нас…

— А что ж ты здесь, среди жидов, время тратишь?

— Это мое дело. Короче — послезавтра в это же время на этом месте ты мне отдаешь бабки или во вторник улетишь в Москву.

— Послезавтра — суббота. Тут закрыто будет.

— Лады! Тогда в семь тридцать вечера. Все уже откроется. Придется потратить вечер на тебя, жидовская морда! Все равно никуда ты от меня не денешься! Все, пока, золотой!

— Знал я, что ты сволочь, но чтоб такая… Фашистюга!

— Я этого не слышал. Чего сидишь? Беги денежки собирать! — гнусно заржал Валь-чик.

На этом запись обрывалась.

— И что дальше? — спросила Матильда.

— А дальше они разошлись. Так я и знал, что не надо с вами связываться!

— Это почему? — возмутилась я.

— Потому что я теперь полностью в это дело вгрузился!

— Ага! — торжествующе воскликнула Мотька. — Это здорово! Ты нам очень пригодишься с твоим ивритом.

— Да, но что же нам делать? Как помочь Арье, а главное, как Курицу предупредить? Он ведь опять хочет ее использовать.

— Интересно все-таки, что же он возит через границу? Отсюда он вполне может возить бриллианты.

— Почему именно бриллианты? — удивилась Матильда.

— Неужели ты не знаешь? Израиль — „ мировой центр обработки алмазов.

— Тогда очень может быть, — задумчиво проговорила Мотька. — Конечно, это что-то очень дорогое. Он ведь не просто дорогу оплачивает, но и долги списывает. Значит, ему это выгодно.

— Да тут долги вряд ли очень большие, — вставила я, — должники-то уж больно захудалые, что Курица, что Царь зверей.

— Для Вальчика они, конечно, не очень велики, а для них, бедолаг… — горестно протянула Мотька.

— Так, бабы, надо нам все тут распланировать, чтобы и Вальчика не упустить, и вам по возможности побольше посмотреть. На завтра есть какие-нибудь планы?

— Пока нет. Но мы ведь хотели…

— Знаю, хотели в Реховот съездить, друзей своих отыскать. Значит, завтра туда и поедем. А сейчас позвоним, выясним, живут ли они там.

Володька набрал номер.

— Добрый вечер, простите, это квартира Фельдманов? Да? А можно попросить Шуру? Его нет? Видите ли, я завтра буду в Реховоте, у меня письмо к Шуре из Москвы. От кого? Я не знаю, меня просто просили передать, А если завтра с утра я зайду и занесу письмо? Можно? Спасибо большое! Как меня зовут? Володя Берлин. Спасибо. Всего хорошего! Так, бабы! — прошептал Володька, с радостью потирая руки. — Завтра с утречка едем в Реховот. Так что ложитесь спать, завтра опять подниматься рано!

— А попозже нельзя? — спросила Матильда. — Чего в такую рань переться?

— Как чего? Завтра же пятница.

— Ну и что?

— А то, что завтра часов с пяти вся жизнь в стране замирает до субботнего вечера. Ты с луны, что ли, свалилась?

— Я совсем забыла. Неужели даже автобусы не ходят?

— Нет. Только такси и кое-где широтки.

— Что?