Криминальные кланы

Со своей стороны власти тоже подлили масла в огонь: они решили начать проверку преступной деятельности клана Бонанно. То один, то другой боец или помощник получал повестку из суда. От этого дело запутывалось еще больше, а старания детективов, которые из кожи вон лезли, пытаясь разобраться в заварухе, вносили еще больше смятения и раздора в ряды семьи, пытавшейся в свою очередь точно, раз и навсегда установить, кто стоит за назначенного «Синдикатом» де Грегорио, а кто — за молодого Бонанно. Газеты с издевкой писали о «банановой войне».

За полгода до появления Джо к его сыну подошел один из помощников Грегорио, как он утверждал, с самыми благими намерениями. Его босс хочет уладить дело миром, заявил он, но для этого непременно нужно встретиться и переговорить. Верно, в семье распри ни к чему, согласился Билл и назначил встречу в Бруклине, в доме одного из своих родственников.

Поскольку война между двумя партиями велась уже в продолжение двух лет, Билл нисколько не заблуждался относительно намерений де Грегорио. За это время он успел изучить характер своего противника и отлично понимал, что все эти разговоры о перемирии — чистая фикция. Де Грегорио никогда не уступит и не пойдет на сделки любого рода; если он задумал решить спор окончательно, то только кровью.

В принципе существовала вероятность искренности де Грегорио, хотя бы потому, что ему уже исполнилось к этому времени 63 года. Он вполне мог устать от руководства таким беспокойным семейством, как Бонанно, а может быть, у него была мысль сделать вид, будто уступает Биллу, а потом подчинить его, молодого и не столь неопытного, себе. В любом случае клан от этого объединения только выиграл бы, снова превратившись в мощную империю.

Билл, конечно, допускал и такой вариант. Но, наряду с ним, существовали и прочие мысли, среди которых первое место занимала вероятность расставленной ему ловушки. Если эти люди могли похитить его отца, то почему бы им не поступить подобным образом и с сыном? Билл знал, что в данный момент Джо находится в безопасности; он не бросит его, он непременно вернется, он сделает все, чтобы восстановить свое прежнее положение, и плевать ему на обещания, которые его вынудил дать Магаддино. В связи с этим был повод лишний раз призадуматься. Противники могли разведать планы Джо Бонанно, а, значит теперь их главной задачей было помешать ему вернуться. Это же возможно только в одном случае: убить его сына, обезглавив таким образом оппозицию.

Итак, решил Билл, к какому бы умозаключению ни прийти, все равно получается ловушка, при любом раскладе. К назначенной встрече он решил подготовиться как следует. Холодной январской ночью он отправился на встречу с де Грегорио, взяв с собой нескольких вооруженных наиболее опытных, бойцов. Он приказал им быть начеку и в любой момент готовыми ответить врагам.

Билл оказался прав. Едва машины с его людьми припарковались, как из всех домов и подъездов, окон и дворов на них обрушился настоящий свинцовый шквал. Стреляли из пистолетов, ружей, револьверов. Билл со своими бойцами едва успел скрыться за машинами. Он открыл ответный огонь, и улица на какое-то время наполнилась звуками сплошной грохочущей и визжащей от рикошетов какофонии. Пули и картечь дождем хлестали по стенам. Внезапно, перекрывая стрельбу, взвыли сирены полицейских машин, и, как по мановению волшебной палочки, наступила полнейшая тишина.

Противники поспешно скрылись в подготовленные убежища. Билл вернулся в свой дом, по-прежнему соблюдая максимальную осторожность, а ближе к ночи один из его помощников сообщил: на месте происшествия полиция не обнаружила ни одного трупа, зато огромное количество брошенного оружия. Потерпевших не оказалось, а значит, и сообщать было нечего, потому и молчали об этом случае газеты, телевидение и радио. Не выдержав, Билл сам позвонил репортеру газеты «Нью-Йорк таймс». Этого человека он знал давно: тот постоянно публиковал статьи, посвященные родственникам Билла, а потому перестрелка могла его заинтересовать. «Это была засада, организованная, чтобы убить меня», — сказал Билл.

Репортер немедленно позвонил в полицию, желая услышать подробности, чем весьма огорчил стражей порядка. Они хотели и дальше хранить молчание по поводу произошедшего в Бруклине инцидента, поскольку у них не было ни малейшего намека на то, кто именно участвовал в разборке. «Хотя, конечно, перестрелка действительно была», — неохотно признались полицейские. Теперь журналист не оставил органам правопорядка ни единого шанса распутать это дело первыми.

В газете «Нью-Йорк таймс» буквально на следующий день опубликовала статью под броским заголовком: «Перестрелка ставит перед властями неразрешимую загадку». В этой статье буквально говорилось следующее: «В пятницу вечером банда обстреляла улицу в Бруклине, оставив после себя семь образцов различного огнестрельного оружия и множество пулевых отверстий в стенах домов. До вчерашнего вечера полиция так и не смогла раскрыть тайну происшествия, даже опросив сотни местных жителей.