Криминальные сенсации (Часть 1)

1) в убийстве 27 июля 1940 года на сексуальной почве 36-летней Генриетты Куйер, жены солдата...

2) в убийстве 23 марта 1939 года 42-летней проститутки Августы Map...

3) в убийстве 27 мая 1929 года 77-летней Матильды Шлерке, жены парикмахера; в свое время под подозрением находился супруг убитой, который был на двадцать лет моложе ее...

Людке был склонен также признаться в убийстве на почве сексуального извращения 19-летней Луизы Дром 30 июля 1933 года и 58-летней фрау Ханк 13 октября 1941 года, когда его привели на места совершения этих преступлений, если бы ему в этих случаях не были поставлены местными сотрудниками уголовной полиции вопросы по объективному составу преступления, на которые он не мог ответить. Сделанные Людке в Гамбурге признания вызывают у меня серьезные сомнения относительно их правильности. По-видимому, у Людке в результате продолжающихся уже более шести месяцев почти ежедневно допросов выработался своеобразный комплекс "готовности сознаваться", который, как свидетельствует опыт, приводит к тому, что в высшей степени психически неустойчивый Людке начинает делать так называемые "добровольные" признания. Возможность для этого у него имеется, так как он постепенно усвоил систему постановки вопросов сотрудниками специальной комиссии и узнает отсюда столько, что после одного-двух дней бесед и допросов может сделать на месте преступления на первый взгляд вполне правдоподобное признание. У Людке, вследствие его почти граничащего с идиотизмом уровня умственного развития, готовность делать признания заходит так далеко, что он натуральным образом начинает плакать и обращаться за помощью к членам спецкомиссии, если не может сориентироваться на месте преступления и не в состоянии дать удовлетворительные ответы, чтобы взять на себя еще одно убийство.

Кроме этих общих сомнений, то, что Людке не является убийцей в деле Генриетты Куйер, доказывает еще такой факт: настоящего преступника в свое время видели несколько вполне надежных свидетелей. Они полностью исключают возможность того, что им мог быть Людке.

Поскольку в этой связи возникли сомнения в том, что Людке вообще когда-либо бывал в Гамбурге, я использовал без ведома специальной комиссии представившуюся мне возможность доверительно побеседовать с Людке, не выдавая, с кем он имеет дело. Принимая меня за сокамерника, он снова и снова заверял, что никогда не бывал в Гамбурге. На мои дальнейшие расспросы Людке отвечал, что признался в гамбургских убийствах потому, что с ним очень хорошо обращались и обнадеживали тем, что вследствие добровольных признаний он до Рождества окажется на свободе. Впрочем, во время этого разговора Людке утверждал также, что вообще не совершил еще ни одного убийства, о чем мне трудно судить в силу недостатка информации. Мне представляется целесообразным проведение проверки дела Людке вышестоящими и по возможности независимыми от специальной комиссии инстанциями".

Таким был официальный рапорт советника Фаульхабера в Имперское управление уголовной полиции. Более четко высказывает он свое мнение в частном письме к берлинскому коллеге. В нем говорится:

"Дорогой друг! После того как ваша специальная комиссия записала на счет "убийцы-маньяка Бруно Людке" еще три убийства - с чем я выразил свое несогласие, - я хотел бы тебя, как старого друга и ответственного руководителя отдела, заранее поставить в известность о том, что я в этот "театр" (извини за выражение) не верю.

Дорогой Вильгельм! Неужели ты всерьез веришь в то, что Людке совершил те убийства, в которых признался, с их абсолютно разными почерками и мотивами?

Я тоже был бы очень рад "спихнуть" несколько нераскрытых убийств. Но когда познакомился со способом определения виновности в совершении преступления, мне стало все ясно..."

Эти сообщения советника Фаульхабера из Гамбурга знаменуют собой конец версии душевнобольного "убийцы" Бруно Людке. Впрочем, в Берлине советник Тоготце пытается еще раз вступиться за репутацию посланной им в турне специальной комиссии. Ему удается даже добиться того, что советнику гамбургской уголовной полиции запрещают впредь делать самовольные рапорты. Но тем не менее в Главном имперском управлении безопасности настораживаются и поручают проверить достоверность признаний Бруно Людке высококвалифицированным и главное - независимым от ведомства врачам, криминалистам и сотрудникам прокуратуры.