Криминальные сливки

Дома я набрала ванну, насыпала на дно морскую соль и капнула пять капель эфирного масла с ароматом грейпфрута. Поваляться в горячей воде и побалдеть минут двадцать, как я люблю, мне не удалось. Прооперированную руку нельзя было мочить, поэтому я положила ее на край ванны и в таком положении попыталась расслабиться. Я прикрыла глаза, но рука вскоре начала неметь, и я, покрутившись еще минуту, поняла, что балдеть буду в другой раз, когда рука заживет.

Наверное, я еще долго со смехом буду вспоминать это купание. Как я пыталась намылить мочалку, которую удерживала зубами, как наглоталась шампуня, пока открывала крышку флакона, опять же зубами, как заворачивала перебинтованную руку в непромокаемую шторку для ванной, когда собиралась встать под контрастный душ. Я посмеюсь потом, а сейчас мне было совсем не до смеха.

Глава 8

Я наметила для себя план действий. Сначала в больницу к Илье, потом в «Алмаз». После больницы я хотела сразу пойти в казино, причем с удостоверением сотрудника прокуратуры. Как сотрудник прокуратуры я должна была выглядеть безукоризненно, одета строго, но не без шарма. Я открыла шкаф и достала деловой брючный костюм фисташкового цвета и симпатичную зеленую блузку с глубоким, но не пошлым, вырезом. Глаза подкрасила, носик припудрила, уложила волосы, губы накрасила бледно-розовой помадой с блеском. С такой соблазнительной сотрудницей прокуратуры любой разоткровенничается. Я улыбнулась своему отражению в зеркале и пошла «на работу».

После автомобильных аварий, перестрелок и уличных драк всех пострадавших свозили в один-единственный госпиталь Тарасова, так что искать Илью мне не пришлось. Я на такси добралась до госпиталя и решительно направилась к центральному входу, рассчитывая, что удостоверение сотрудника прокуратуры откроет передо мной все двери. Но мои расчеты не оправдались. Я не успела даже открыть стеклянную дверь, ведущую в холл госпиталя, — едва я взялась за ручку, как увидела Леонида. Он разговаривал с мужчиной в форме охранника и вряд ли заметил меня. Встречаться с Леонидом сейчас я не планировала, поэтому немедленно отступила. План действий необходимо было менять.

Не в моих правилах останавливаться на полпути. Если передо мной закрыты двери, значит, я буду искать другие пути. Я вышла на улицу и посмотрела на окна четвертого этажа, именно там находилось отделение хирургии. Ну не по водосточной же трубе мне лезть наверх. Все-таки строгий фисташкового цвета костюм портить жалко.

Я тихонечко заглянула в окно больничного холла и, к своему разочарованию, убедилась, что Леонид продолжает крутиться возле охранника и уходить не собирается. Мимо него мне не пройти. Точнее, пройти-то я смогу, но остаться незамеченной мне точно не удастся. Я решила действовать по-другому: обошла больницу вокруг и остановилась возле открытой двери, ведущей в хозяйственный блок больницы. По опыту знаю, что эта дверь почти всегда открыта — то в нее вносили какие-то ящики, то выносили помои в огромных кастрюлях. Короче, этот участок больницы всегда отличался оживленным движением. Дождавшись удобного момента, когда никого в дверях не было, я решительно шагнула внутрь. Мне удалось беспрепятственно пройти через две двери, а потом пришлось спрятаться за кривой трехстворчатый, некогда полированный, шкаф. В этом шкафу стройными рядами стояли пустые банки и бутылки. Мимо меня с шумом прошли два мужичка в одинаковых зеленых куртках, один из них достал из кармана пачку сигарет и предложил товарищу «угоститься». Не замечая меня, они прошли к выходу. Путь снова был свободен. Я стянула с себя куртку, небрежно затолкала ее в пакет и приготовилась преодолеть самый длинный участок пути по бесконечному узкому коридору.

Ускоряя шаг, я направилась к белой двери, за которой начиналось отделение. Половину пути я преодолела беспрепятственно, а потом услышала за спиной неприятный женский голос:

— Куда это вы собрались?

— К завхозу, — ответила я, не оборачиваясь, и еще ускорила шаг.

— А Петра Семеновича еще…

Что там с Петром Семеновичем, мне так и не удалось услышать, дернув ручку входной двери, я через секунду оказалась у лестницы. Перепрыгивая через ступеньки, я в мгновение ока была в пролете второго этажа и сквозь решетки перил видела, как растерянная женщина, та, что говорила про Петра Семеновича, осматривалась вокруг, дивясь, куда это я пропала.

На четвертом этаже я не застала ни одного человека в белом халате, у кого можно было бы узнать, где лежит Илья Гаврилов. Я вспомнила фамилию Леонида и логично предположила, что у Ильи она должна быть такая же. Мне оставалось только одно — поочередно заглядывать во все палаты, чем я и занялась.

В первой палате лежало трое, Ильи среди них не было. Во второй та же картина — три койки с перебинтованными пациентами, но и тут Илью я не нашла. Удача улыбнулась мне за четвертой дверью. Правда, это был не совсем тот, кого я искала, но встречу с Николаем я тоже сочла за удачу.

— Женя, ты ко мне? — обрадовался он. — Заходи, заходи.

— Здравствуй, Коленька, — я подошла ближе и прикрыла за собой дверь. — Как ты?