Криминальные войны Ижевска

Касим объявил Мэна "гадом" за связь Игоря с "ментом поганым" Александром Родионовым. "Гад", по тюремным понятиям, должен был быть "поставлен на перо" (убит) каждым уважающим себя арестантом. Однако Мэн считал по-другому. Он полностью доверял Родиону и был солидарен с ним, считая Касима беспредельщиком и негодяем. Родион мог убедить кого угодно. За долгое время задушевных тюремных бесед по душам Мэн твердо занял позицию "чистильщика" Родиона. Мэну скоро было выходить на волю. И когда до него донес "тюремный телеграф" касимовский вердикт, Мэн заслал братве "маляву" (записку) грозного содержания: "Меня "гадом" объявлять! Да я сам скоро выйду и всех вас, падл, порежу…". "Урки" Мэна шибко боялись и с ужасом считали дни до его появления на воле. А ушлый Родион уже проинструктировал свою "торпеду", кого "мочить" первого, как именно "мочить", как уходить от "наружки". Обучал основам оперативной работы и прочим премудростям.

14 декабря 1993 года Игорь Константинович Мэн в очередной раз обретает статус свободного гражданина. У Мэна на руках "малява" (письмо) к одному из руководителей серьезной коммерческой организации. Организация занималась оптовыми поставками продовольствия и денег имела — как у дурака фантиков. Мэну выдаются деньги, оружие и новенький автомобиль "ВАЗ-2107" красного цвета. Госномер у автомобиля милицейский — 25–20 УДО. Машина принадлежала одному из оперативных милицейских подразделений. А в организацию она попала при следующих обстоятельствах.

Было небольшое ДТП. В "семерке" ехали "опера", и им в "зад" слегка ударил служебный автомобиль вышеназванной организации. "Опера" забузили, но коммерсанты тут же их успокоили: получите новый автомобиль. Точно такой же. А ваш мы скоренько отремонтируем и все уладим миром. Машинами быстро поменялись, но в суматохе "менты" даже не сняли номера, а водила оставил в ней путевку с грозной надписью наискосок красными буквами: "оперативная"… Когда Мэн сел в новенькую свежеотремонтированную "тачку", увидал "ментовские" номера и путевку — он просто обалдел от всемогущества организации. Мэн быстро сколотил боевую группу, в которую кроме него вошли еще трое: Ганс, Апельсин и Пряник. Потом Мэн позвонил в "Ариадну" своим бывшим корешам и нагло поинтересовался: "Это Мэн звонит! А где Касим?" Телефонная трубка пискнула, что Касима в офисе нет. Мэн не поверил и вместе со своим приятелем (сидели вместе) Константином Арзамасцевым (кличка Ганс) завалился в "Ариадну".

Явление Мэна народу стоит отдельного описания! Обе "торпеды", поигрывая оружием (в одной руке у Мэна обрез, в другой граната) и как бы ненавязчиво так им жонглируя, заходят в офис. А в это время в "Ариадне" полным ходом идет ремонт после погрома, учиненного "спортсменами". Маляры суетятся. Кипит работа. А тут Мэн со товарищи. Грозный, как испанский конквистадор! Маляры разбегаются. Братва усердно изображает работников строительной фирмы. Типа мы тут побелить, покрасить. Мэн сурово поводит узкими глазами по сторонам. Касима действительно не наблюдается. Мэн сплюнул на пол и гордо удалился. На прощанье пообещал, правда, что еще заглянет…

Касим, прознав про бесчинства бывшего кореша, отдает приказ своим "нукерам": "Валить!" За голову Мэна и его подельников назначена премия: новехонький автомобиль и деньжат в придачу. Информация о том, что Мэн "заказан", становится известна "операм". За Мэном пускают "наружку" (оперативная служба наружного наблюдения). Чтобы предотвратить убийство. Мэн "наружку" засвечивает, мчит на своей красной "семерке" к ЦУМу, бросает машину, заскакивает в универмаг и теряется в толпе покупателей. "Наружка" теряет Мэна…

7 января 1994 года в канун Рождества трупы Мэна и Арзамасцева находят в подъезде дома 143 по улице Воровского. Оба "мстителя" расстреляны почти в упор. Контрольный в голову. При трупе Мэна обнаружены пистолет, обрез и граната. Когда эксперт перетряхивал куртку убитого, из кармана вывалилась еще одна. Как потом выяснилось, за Мэном охотилось сразу шесть (!) бригад киллеров. Приказ Касима был исполнен…

Пряника и Апельсина сутки пытали в бане. Утром пообещали казнить. Пряник и Апельсин очень хотели жить. Ночью они перегрызли друг у друга веревки и, как были, полураздетые, избитые, в одном нижнем белье ломанулись по сугробам прочь. Больше всех расстроился Родион, когда узнал о смерти Мэна. Какую "торпеду" потерял!

Сепаратные переговоры