Криминальный гардероб. Особенности девиантного костюма

Бренды, в которые «сутенер» одевает своих «хо»[190], часто ассоциируются с культурным капиталом, ранее недоступным и, возможно, даже запретным для городских чернокожих потребителей. Gucci, Fendi, Burberry, Tommy Hilfiger, Dolce and Gabbana, Prada (список легко можно продолжить) — все эти бренды ассоциируются в первую очередь с обеспеченными представителями высших слоев общества. Стратегическое потребление «сутенера» не ограничивается одеждой, он присваивает себе и другие предметы роскоши, такие как автомобили Bentley, бриллианты Tiffany, шампанское Cristal и коньяк Courvoisier. Расширение потребительской аудитории не всегда приветствуется производителями: например, публикация высказывания Фредерика Рузо (исполнительного директора компании, выпускающей Cristal) в журнале The Economist в 2006 году[191] привела к обвинениям в расизме и бойкоту со стороны ведущих исполнителей хип-хопа. Рузо спросили, не наносит ли ущерб имиджу 230-летнего бренда связь Cristal с хип-хоп-стилем bling. Он ответил: «Это хороший вопрос, но что тут поделаешь? Мы ведь не можем запретить людям покупать нашу продукцию. Уверен, что Dom Perignon или Krug были бы рады такой сделке»[192]. Представители компании Burberry также не сумели адекватно использовать неожиданную популярность бренда у исполнителей хип-хопа, упоминавших его в своих текстах (см., например, песню Фокси Браун Styles). В рекламе весенне-летней коллекции Burberry 2011 года приняли участие Джордан Данн и Саша М’Байе. По словам Кристофера Бейли, главного исполнительного директора Burberry, эта кампания была призвана «продемонстрировать расовое разнообразие глобальных потребителей бренда»[193]. Следует учитывать, однако, что после Наоми Кэмпбелл в 2001 году Данн и М’Байе были первыми чернокожими моделями, занявшими столь заметное место в рекламной кампании, а на фирменном сайте продукцию компании по-прежнему представляют преимущественно белые модели.

Демонстративное потребление, то есть активная и откровенная презентация социального авторитета посредством приобретения престижных вещей, — неотъемлемая составляющая образа жизни «сутенера». Помимо этого, он (и только он) имеет право на демонстративный досуг. «Сутенер» — главный игрок на любом поле, будь то торговля наркотиками, секс-индустрия или нелегальная букмекерская деятельность. Его никто не переигрывает, напротив, это он играет всеми, пользуясь их слабостью. Настоящая, то есть легальная работа позиционируется им как удел лохов, что несколько парадоксально, учитывая, что музыкальная индустрия — невероятно тяжелый труд. Пробившись туда, приходится много работать, справляться со множеством обязанностей, выдерживать стресс, соблюдать дедлайны и, по гамбургскому счету, работать на дядю. Жизнь «сутенера» полна противоречий. Он должен усердно трудиться, но так, чтобы никто этого не видел. Он должен выглядеть социопатом, отвергающим принятые обществом нормы поведения, и поносить дядю, который пытается ограничить его свободу, но при этом соблюдать жесткие контрактные обязательства, обеспечивающие его контакт с аудиторией. Демонстрируя свою финансовую состоятельность, он становится потенциальной мишенью для любителей легкой наживы. При этом его персональная ценность до такой степени определяется его доходами (конструкция, нормализованная дядей), что он не может представить себе отношения, которые не строились бы так или иначе на попытке воспользоваться его деньгами и статусом. «Сутенер» должен быть постоянно окружен свитой мужчин, питающих к нему уважение: ведь толпа других «сутенеров», пытающихся сыграть собственную партию в его игре, подтверждает его завидный статус. Кроме того, он окружен женщинами, которые его вожделеют, причем публично: важно, чтобы его гипертрофированно мускулистое, тщательно ухоженное тело не воспринималось мужской аудиторией как стимул к скопофильской интерпретации. Поэтому «сутенеру» нельзя расслабляться даже во время отдыха. Он вечно начеку, так как не может позволить другим — то есть всем и каждому — поставить его статус под сомнение.

Изоляция и отчуждение «сутенера» маскируются агрессивной бравадой и плохо скрытым презрением к тем, кто живет иначе. Власть «сутенера», однако, целиком зиждется на одобрении фанатов и на их готовности потреблять его продукт (продукты). Он критически зависит от людей, ему неподконтрольных и ведущих принципиально иной образ жизни. Иными словами, его мир опасно нестабилен, поскольку снижение продаж для него равносильно положению отверженного.