Криминальный гипноз

Через такое соотношение целей, средств и результатов проявляется ограниченность социальной ценности правды. Об этом прямо и заявляет, например, такой авторитет, как Аль-Маварди: есть как минимум три случая (хула, сплетня, донос), когда правда "оказывается такой же мерзостной и позорящей самого говорящего, как ложь". Ложь уравнивается с правдой, она оказывается допустимой в отдельных случаях. Первая и главная цель, ради которой ложь допускается, — достижение и сохранение лада между людьми. Мир, согласие, покой — те ценности, ради которых допустимо пожертвовать правдой, а то и солгать.

"Правда хорошо, а мир лучше" — так можно сформулировать эту позицию».

18. Шантаж. Шантаж также может включать в себя элементы обмана, если факты, служащие орудием шантажа, видоизменяются и интерпретируются шантажистом. В качестве исторического примера можно привести эпизод из русской истории, связанный с убийством Петра Столыпина, о котором рассказывает В. Жухрай в книге «Провокаторы».

Председатель Совета министров и министр внутренних дел П. А. Столыпин своим независимым поведением вызвал неудовольствие царя. Свое отношение к своевольному министру царь высказал начальнику своей личной секретной полиции полковнику А. И. Спиридовичу. Тот, желая угодить шефу, решил устранить Столыпина руками революционеров, о планах которых был своевременно извещен. В качестве координатора акции Спиридович выбрал мужа своей сестры, начальника Киевского охранного отделения Кулябко. Однако предстоящее дело — убийство премьер-министра — было настолько экстраординарно, что Кулябко мог отказаться. Чтобы этого не произошло, надо было сломить его компромат против него у Спиридовича имелся.

По приезде в Киев Спиридович крайне холодно встретил своего родственника, всем своим видом давая понять, что он сильно перед ним провинился. Дальше предоставим слово автору книги:

«На неслушающихся, подгибающихся ногах Кулябко потащился вслед за шурином в кабинет. Все уселись, и Спиридович, всегда немногословный, вынул из внутреннего кармана кителя лист бумаги, передал его Кулябко. Приказал: "Читай!" Это был рапорт одного из самых больших недоброжелателей Кулябко — начальника Киевского жандармского управления генерала Новицкого на имя государя.

Кулябко прочитал лишь первые строки рапорта — буквы запрыгали перед глазами, язык не слушался. Спиридович взял у него бумагу и громко, четко прочитал: "Вашему императорскому величеству благоугодно было повелеть мне сообщать Вашему величеству лично о всех фактах, которые станут мне известными о злоупотреблениях, совершенных чинами секретной полиции. Почтительно докладываю, что начальник Киевского охранного отделения, подполковник отдельного корпуса жандармов Николай Николаевич Кулябко преступно присвоил десять тысяч рублей, полученных от товарища министра внутренних дел по делам полиции генерал-лейтенанта Курлова и предназначавшихся для раздачи в виде награды филерам, обеспечивающим охрану высочайших особ в период полтавских торжеств. Верный и покорный слуга Вашего величества начальник Киевского жандармского управления генерал-майор отдельного корпуса жандармов Новицкий".

— Во время тщательной проверки были тщательно опрощены все филеры, которым ты, Николай, якобы раздал эти деньги, — констатировал Спиридович. — Все они под присягой показали, что никаких наградных денег от тебя не получали-. На рапорте Новицкого император написал: "Подполковника Кулябко отрешить от должности, лишить всех прав состояния и заключить в крепость".

При этих словах сестра Спиридовича с громкими рыданиями бросилась ему в ноги и закричала:

— Детей осиротил, семью погубил! Сашенька, родненький, спаси его, ты ведь все можешь! Я ведь знаю, как тебя любит государь. Он не откажет тебе в просьбе.

Кулябко, очнувшись наконец от охватившего его столбняка, зашептал неслушающимися губами:

— Александр, милый, не погубите! Спасите! Век за вас буду молить Господа, преданнее любого раба вам буду, пожалейте сестру и ваших племянников.

Довольный произведенным эффектом — замысел запугать Кулябко удался, — Спиридович поднял с колен сестру, нежно поцеловал ее:

— Приготовь нам что-нибудь закусить. К счастью, не все потеряно. Постараюсь спасти твоего муженька. Но предупреждаю — это в последний раз.

Затем он уединился с Кулябко в кабинете.

— У тебя, Николай, есть прекрасная и единственная возможность заслужить высочайшее помилование. Мне удалось раскрыть опасный заговор против государя. Готовится дворцовый переворот, в котором намерены принять участие весьма важные особы. Во главе заговора Столыпин — он давно уже носится с идеей установить в России конституционную монархию по английскому образцу. Если удастся устранить Столыпина руками революционеров, можно будет активно наступать на революционное движение в России. Ну что, согласен помочь мне?

Кулябко ответил не задумываясь:

— Сделаю все, что вы прикажете, Александр.

В итоге при полном попустительстве полиции революционер Богров убил Столыпина, и история России изменила свое направление».