Криминальный кураж

Я выудила из сумки мешочек с волшебными двенадцатигранниками и задумалась над вопросом, можно ли верить Насте. Они выдали следующее: 15+25+8. «Скоро Вы откажетесь от своих друзей, а Ваши любовные отношения закончатся разочарованием», — услужливо подсказала мне трактовку великолепная память, счастливой обладательницей коей я являюсь.

Интересно, и как это понимать? Что Настя — мой друг, и я от нее откажусь? Или просто вопрос был не слишком четким — мысли о Мародерском лезли в голову? Тогда выходит, что наши с ним отношения постигнет неудача. Но какие, к черту, могут быть у нас отношения, если мы даже толком незнакомы? И вообще непонятно, о чем речь… Любовных отношений у меня в последнее время ни с кем нет. Нежданная встреча с Ванькой Сидоренко тут совершенно не в счет.

Ладно, разберемся. Для начала надо постараться отыскать Мародерского. Чтобы завязать с ним «любовные отношения», которые окончатся разочарованием.

Набирая домашний номер Германа, я даже не надеялась на везение — молодой мужчина вряд ли будет одиноко сидеть вечером в собственной квартире. В конце концов, в Тарасове бездна мест, где время можно провести с пользой и удовольствием. Но…

— Слушаю, — хрипловато прозвучал знакомый голос. Ну надо же, Мародерский оказался-таки дома. От его голоса по спине пробежала стайка мурашек. М-да, до чего я докатилась: один только мужской голос — пусть и очень приятный, и сексуальный — так сильно на меня действует…

— Герман? Добрый вечер, это Татьяна. Помнишь меня? — проворковала я. Он откликнулся почти с ликованием:

— Ну конечно! Как замечательно, что ты позвонила!

Мародерский даже не стал выяснять, откуда вдруг у меня взялся номер его телефона. Он просто взял быка за рога и предложил:

— Ты свободна вечером? Может быть, сходим куда-нибудь?

— С удовольствием, — откликнулась я, улыбаясь непонятно чему. Скорее всего, хотелось вновь увидеть янтарные глаза привлекательного мужчины. Да, пожалуй.

— Куда за тобой заехать?

Я объяснила, и мы договорились встретиться через полчаса. Это время ушло на то, чтобы придать своему облику нормальный вид. Я подкрасилась, искусно подведя глаза стрелками, что замечательно оттенило их форму и яркий травянистый цвет. Натянула зеленое вечернее платье, поверх которого набросила легкий серебристо-серый плащ. Надо сказать, мой шкаф под завязку забит шмотками — как у любой женщины, способной позволить себе достаточно дорогие вещи. Это платье было последним моим приобретением, я в нем еще не появлялась в свете. Сшитое из тончайшего шелка, оно подчеркивало каждую линию моей близкой к совершенству фигуры. И сейчас я с удовольствием решила платье обновить.

Дополнив туалет тонкой золотой цепочкой, я захватила сумочку, сунула ноги в подходящие по стилю туфли и спустилась к подъезду. Тут же во дворе остановилась роскошная машина — золотистый, матово мерцавший в свете фонарей «Мерседес», и из салона грациозно выскочил Мародерский.

Он раскрыл зонтик-тросточку и подошел ко мне. В свободной руке его красовался небольшой букет роз. И Герман протянул мне цветы со словами: «Красивой женщине — значительно менее красивые цветы. Им до тебя далеко». Приятно!

— Ты не представляешь, как я рад, что ты позвонила! — вещал Герман, подставляя мне локоть и прикрывая зонтиком. Пока мы дошли до его машины, мужчина успел осыпать меня и другими комплиментами. Я даже почти покраснела.

— Куда поедем? — заботливо усадив меня на переднее сиденье и заняв свое место за рулем, поинтересовался Мародерский.

Я осторожно положила букет на колени и пожала плечами.

— Мне, в принципе, все равно, — даже не пытаясь оторвать взгляд от тонкого профиля Германа, откликнулась я. И почувствовала себя немного глупо — нельзя же так откровенно демонстрировать радость от встречи с ним. Но цветы на моих коленях источали приятно-свежий аромат, а от обтянутого темным свитером крупной вязки тела Мародерского тонко пахло изысканным парфюмом. Машину он вел великолепно, и я невольно залюбовалась на его сильные широкие ладони, нежно сжимавшие руль. В голову полезли совершенно ненужные в данный момент мысли, и я поинтересовалась, откашлявшись: — И куда же мы едем?

Герман неуловимо улыбнулся, при этом на его щеке появилась ямочка. И ответил:

— Тебе же безразлично!

— Но мне интересно, что выбрал ты, — горячо возразила я и, выудив из пачки сигарету, закурила. Приоткрыла окно, и в салон машины ворвался прохладный влажноватый воздух — дождь неожиданно прекратился, зато стало холоднее. Ветер приятно остудил мое разгоряченное лицо.

— Приедем — и увидишь, — таинственно пообещал Герман.

Мне ничего не оставалось, как молча согласиться. Я кивнула и уставилась в окно. Но левый глаз мой постоянно пытался сменить точку наблюдения. В итоге я, испугавшись неминуемо окосеть, развернулась-таки к Герману, продолжив наблюдение за его красивыми руками.