Криминальный развод

Я закрываю глаза, чтобы не схватить что-нибудь потяжелее и не треснуть этих двоих с идиотскими шуточками.  

— Ладно, не пыхти. Короче, Вася, муж твой умер. Ты в курсе уже. Эта жирная гнида Герман даже не подал тогда заявление ваше на развод... Исчез со всеми доками. Придется тебе в наследство вступать. Точнее, сделать пока вид. 

— Что? — непонимающе произношу я, — но зачем? 

— Тебе деньги лишние, что ли? Получишь свою долю, станешь богатой. Богатая вдова — это лучше, чем бедная вдова. Но это все фигня. Нам нужен бизнес Ярослава. 

— А, — выдыхаю я, почувствовав укол разочарования. Понятно. Эти — не хуже Германа, который потирает ручки, готовясь поделить имущества человека, на которого он работал, с растерянной вдовой, — я, к сожалению, не хочу вступать в наследство. Так что обратитесь к родителям Ярослава с этой просьбой. 

— Блин, ты... Вася... ты не вкуриваешь. 

— Я все вкуриваю. То же самое предлагал мне Герман, но, ребята, я не хочу... не хочу в это вмешиваться, если честно... конечно, если вы не начнете меня бить, — снова вздыхаю я, понимая, что, скорее всего, так и будет. Если с Германом мы встретились у метро, то с этими двумя я стою одна в квартире.  Очень глупо отказываться сотрудничать в такой ситуации. 

— Нет, ты не вкуриваешь, — бугай закатывает глаза, — Слышь, Лютик, она думает, что мы хотим типа кинуть Ярослава. 

— Ага. Я это уже понял, — хмыкает второй, —  Может, сказать ей? 

— Нафига? Она вроде не убивается с горя. 

— Просто она не верит нам. Не будешь же ты пытать же ее паяльником? Нормальная баба, обижать ее жалко. Уговаривать — долго. И бесполезно, наверное. 

Я чувствую, как у меня шевелятся волоски на теле от их странного разговора. 

— А если разболтает? 

— Не разболтает, — пожимает плечами тот самый Лютик, — мы ее в Воркуту отправим тогда. 

— Ребят, вы... — подаю я голос, а они оба смотрят на меня, — во-первых, в Воркуту я не поеду. Во-вторых, вы меня начинаете напрягать. 

— Ладно, Вась... мы тебе скажем, но потом не отмажешься от нас. Проболтаешься — точно улетишь в вечную мерзлоту.  Потому что об этом знают всего несколько человек. 

— Да о чем вы?! 

— Эх, — вздыхает здоровяк, — короче, Вася, жив твой муж. Не побудешь ты пока вдовой. Извиняй уж и шампанское спрячь подальше.

— Что? — шепчу я. Мне кажется, что в этот момент сердце кто-то сильно сжимает, отчего оно останавливается. Мир начинает плыть, — шутите, что ли?  

— Смеешься? Плохая тема для шуток. Правда, не можем обещать, что это надолго. Переломался он сильно... пока в сознание не приходит.  Хорошее время для того, чтобы вычистить всех крыс. Слишком уж много их развелось. Вась?  А, Вась? Блин.

Я чувствую, как меня ловят, прежде чем я впечатываюсь лицом в пол — слишком эта новость стала для меня неожиданной. 

— Вась? Ты норм? — трясет меня бугай, а я тихо шепчу: 

— Ладно. Это все дело меняет... Говорите, что надо делать. Только для начала я хочу увидеть Ярослава. Хотя бы на видео. 

— Тогда мы тебя домой к нему отвезем. Ты только кроссовки накинь. Мы обувать людей не умеем, — он опускает взгляд на мои босые ноги, — пойдешь в комфорт-такси наше босиком, а там холодно сегодня. 

— Придурки, — шепчу я. 

— Не ругайся. Работа у нас такая. Мы к тебе со всем уважением, — бугай со вздохом ставит меня на пол, — других бы не уговаривали. На плечо и понесли бы. И отказ от наследства подписать заставили б. Много их было хитрых... одна до сих пор на Мальдивах жопу греет. А ты одна такая... 

— Ага, — кивает второй, — Зря вы с Ярославом разошлись. 

Я устало фыркаю. С одной стороны, приятно иногда слушать неприкрытую лесть, с другой, я сейчас чувствую себя глуповато.

Часть 23

— Располагайся, Вась, — предлагает мне бугай, открывая дверь дома, — учти только, тут камеры. Женскую любопытную натуру мы знаем. Не делай то, за что мы тебя не будем уважать. 

— Вы меня за кого принимаете?! — фыркаю возмущенно я, поставив сумку с вещами на пол, — за тетку, которая будет рыться в вещах своего бывшего мужа? 

Возмущаюсь я ни капельки не фальшиво. Хотя, в мыслях я уже шлялась по дому Ярослава, заглядывая в шкафы в поисках каких-нибудь намеков на то, что он по мне скучал все это время. Например, хранил рубашку, которую я подарила ему на день рождения. 

С другой стороны, на его месте я бы ее выкинула. Сейчас она смотрелась бы на нем ужасно, а тогда была в моде! 

— Вась, — от меня не отстают, даже когда я быстренько топаю по мраморным полам в сторону туалета, — еще раз, то, что ты видела — не для подруг. Не для кого-то постороннего. Об этом должна знать только ты. Ясно? 

С ума он сошел, что ли? Я поворачиваюсь к нему, выразительно закатив глаза. 

— Как вас зовут? 

— Митя, — мужик смотрит на меня очень пристально и тяжелым взглядом, от которого начинают дрожать поджилки. Чисто инстинктивно. Как при виде питбуля без намордника, — а что? 

— Просто спросила. Митя, я не дурочка. Это во-первых. Во-вторых, мне проще сказать моим подругам, что я вдова, чем признаться в том, что я помогаю бывшему мужу. Мне не хочется, чтобы они считали меня пустоголовой идиоткой, любящей по два раза наступать на одни и те же грабли.