Криминальный рыцарь

Скрежет металла резал по ушам, но для моей обиды это была музыка.

«Так тебе и надо, ублюдок, не знающий правил и считающий, что ему все разрешено».

Осторожно выглянув из-за машины, я снова убедилась, что никого нет, и спокойно направилась в офис. В кафе решила не появляться, вдруг тот тип тоже там изволит трапезничать, а сложить дважды два, увидев меня, ему ничего не стоит. А учитывая, какой он агрессор и хам, навряд ли я единственная, кто пострадал от его дерзости.

Напевая под нос что-то мелодичное и крайне веселое, я шла на работу. Вот это про меня история: «Сделал гадость, на сердце радость». Знаю, что так нельзя. Я девочка, я должна быть леди и падать в обморок от слова «жопа», но я, блин, не такая. Я не могу позволить себя обидеть! Возможно, если с детства у меня была бы опора и поддержка, я бы сейчас не пыталась решить все свои проблемы радикальным способом, а просто позвонила, скажем, маме и поплакалась.

Но звонить кроме Олеси мне некому, а ее, окрыленную и счастливую, грузить не хочется. Да и если бы она узнала, что кто-то посмел меня вытащить из машины, обозвать, а потом еще и толкнуть, она бы и Макса, и Артема, и следователя их на уши поставила. Только какой в этом толк? Ничего уже не доказать, к ответу никого не призвать. А надеяться на божий суд я не могу. Лучше уж сама. По факту, ничего такого, что его перевоспитало бы или побудило извиниться и больше так не делать, я не совершила, но душевное удовлетворение получила сполна.

С такими мыслями я вернулась на работу, вполне довольная жизнью.

Рабочий день подходил к концу, я немного задержалась, хотелось закончить начатые дела, не любила оставлять работу недоделанной.

Когда выключила ноутбук, на часах было уже около десяти вечера. Поздновато, конечно, зато завтра не буду ломать себе голову.

Все сотрудники уже разбрелись, я даже не заметила, как пролетело время. Работу я свою действительно люблю, поэтому зачастую окунаюсь в нее с головой, не замечая ничего вокруг.

Я вздохнула, оглядела полутемные коридоры, и цокая неизменными каблуками (мои ноги припомнят мне это в старости), направилась к выходу.

Проходя мимо кабинета начальницы, я невольно притормозила. Из-под двери лился свет, а звуки шебуршания указывали на то, что в помещении кто-то есть.

Я еще раз бросила взгляд на свои наручные «Calvin Klein», чтобы убедиться, что время слишком позднее.

Я оглянулась по сторонам, вокруг ни души. Я знаю, что где-то в здании бродит охранник, но от этого не легче. Наш офис располагается в солидном шестнадцатиэтажном бизнес-центре, так что маньяку есть где разгуляться.

Вообще, все было похоже на завязку фильма ужасов — я одна в здании, с тусклым освещением. Лампа в конце коридора мигает, что делает атмосферу еще более устрашающей. Из шумов — только механическое гудение приборов и непонятные звуки из кабинета.

«Бежать!» — сигнализирует мой мозг. Но в последний момент я слышу могучий русский мат, произнесенный сдавленным голосом моей начальницы. Я выдохнула. Почему не подумала сразу, что она задержалась? Да просто на моей памяти Валерия Алексеевна ни разу не уходила позже окончания рабочего дня, а зачастую и раньше. А сейчас почти ночь, а она в кабинете. Некстати вспомнились слова Маши о заплаканных глазах начальницы.

Я сделала шаг к кабинету, затем остановила себя. Кто я такая, чтобы лезть ей в душу? Даже не так, я именно та, кому не следует лезть ей в душу.

«Надеюсь, я и Рома не причастны к этим страданиям?» Хотя прошло достаточно много времени, я все равно ощущала волнение, так как не представляла, что сказал или сделал Роман, что начальница стала шелковой. Вдруг он шантажировал ее чем-то и, например, продолжает до сих пор? И она вот только сейчас сломалась.

Я уже двинулась в сторону коридора, подталкивая себя разумным «не твое собачье дело», но в последний момент развернулась и дернула ручку кабинета на себя. Все равно не засну, буду думать, переживать.

Валерия Алексеевна сидела в кресле, закинув ноги на подлокотник. Рядом стояла бутылка коньяка, большей части которого уже не было. Начальница крутила в руках бокал с янтарной жидкостью и смотрела куда-то на стену.

Я кашлянула, обозначая свое присутствие.

Начальница сфокусировала на мне взгляд, губы ее растянулись в злой улыбке.

— Ка-а-а-атя, — протянула она, делая очередной глоток, — присоединишься?

Я села на стул напротив стола, отрицательно помотав головой.

— Я могу чем-то помочь вам? Может, вас до дома подвезти?

Валерия Алексеевна горько усмехнулась, допивая одним большим глотком коньяк и наливая себе очередную порцию.

— Ты мне точно не поможешь, никто не поможет, — бубнила она под нос, стараясь не разлить алкоголь, — не у всех есть рыцари, готовые вступиться в любой момент.

Видимо, намек на Рому.

— О чем вы? — спросила я, надеясь, что она мне по пьяной лавочке все расскажет.

— О чем? — начальница снова сфокусировала взгляд на мне. — О мужике твоем, таком, криминальном, — поморщилась она. — Да ладно, я же не в обиде, сама напросилась, чтобы меня на место поставили.

Начальница икнула и поспешила запить икоту коньяком.