Криминальный сезон

– Заниматься-то он особо ничем не занимается, – вновь завел знакомую песню Димон. – А живет на выселках. Техническая, тридцать семь. Да вы не знаете, наверное, вы ведь у нас здесь не местный.

– Ничего, сориентируюсь как-нибудь. У него притон, что ли? Самогон, травка? Так?

– Этого я, гражданин начальник, не знаю. Он мне не докладывал. Это вы уж сами у него выясняйте. А меня отпускайте уже. Что знал, я вам сообщил, а больше…

– Так-таки прямо все, что знал? Как-то сомнительно, Дима. Про покушение-то ты мне так и не сказал ничего. Ни одного словечка.

– Про какое покушение?

– Ладно, ладно. Не будем по новой заводить волынку. Посидишь недельку-другую, может, понятливее станешь. А сейчас, так и быть, иди отдыхай.

Гуров вызвал охрану и, когда Маляева увели, позвонил Семенову.

– Доброе утро, – приветствовал он молодого коллегу. – Как спалось?

– Да я и не спал почти, – сонно ответил Сергей, по-видимому, разбуженный этим звонком.

– Правда? Рад, что не побеспокоил тебя. Нам, похоже, снова пора в поход. Мне нужен будешь ты и группа для задержания Ряшенцева. Что там твои наблюдатели? Узрели что-нибудь?

– Нет, у них все тихо.

– Неудивительно. По последним данным, Толя сейчас гостит у некоего Косого на Технической, тридцать семь. Не знаешь, что за адресок?

– Как не знать. Нам периодически «клиентов» оттуда привозят. Да и в «Скорую» поставляют, я думаю, не реже. То мордобой с поножовщиной, то поножовщина с мордобоем. У этого Косого что-то типа «малины». «База отдыха» на дому. Так, значит, Толя сейчас там? А откуда вы узнали? Из задержанных кто-то сообщил?

– Сообщил, да. Хорошо, что хоть к утру, а не к вечеру. В общем, выдвигайся, Сережа, время дорого. По дороге меня захватите. Жду.

Вскоре к СИЗО подъехали три автомобиля без видимых «знаков отличия», и Гуров присоединился к группе, ехавшей на захват.

За время ожидания он, деловито таскавший с собой повсюду папочку, которую собрал для него Сергей, ознакомился с некоторыми из находившихся там материалов. Изучил фотографии всех возможных «фигурантов» и теперь прекрасно знал, как выглядят Димон и Жорик, когда они умыты и выбриты, а также что представляет собой внешне Толя Басовый.

Кирилл Косычев, в просторечии и для «клиентов» – Косой, проживал на первом этаже обычной пятиэтажки в одном из самых «бандитских» районов Самары.

Визиты полицейских не были здесь редкостью, поэтому и на сей раз прибытие оперативников не стало чрезвычайным происшествием.

Дверь открыли после первого же вежливого стука, по-видимому, уже зная, что будет, если не открыть, и не желая в очередной раз тратиться на ремонт.

Тщедушный мужчина в спортивных штанах и рваной футболке, пошатываясь, отошел в сторону, и бойцы в секунду оккупировали помещение.

Все хорошо знали, кого нужно искать, поэтому уже в следующую секунду стало ясно, что этого «искомого» в квартире нет. Гуров самолично облазил все углы, заглядывая в лицо каждому из немногочисленных в этот ранний час, слегка прибалдевших «гостей», но в итоге мог только еще раз убедиться, что Ряшенцева действительно нет.

– Кто здесь Косой! Косой кто?!! – вне себя от ярости заорал он, понимая, что упустил важнейшего свидетеля, а может, даже основного исполнителя московского заказа.

– Да вон он сидит, – негромко сказал Сергей, кивнув на одного из тех, кого только что так бдительно осматривал Гуров. – «Отходняк»…

На одной из кроватей в томной, расслабленной позе полулежал худой и очень бледный мужчина. Глаза его были полуоткрыты, но ничто не говорило, что этими глазами он видит то, что происходит вокруг.

– Эй ты! – схватив его за грудки и приподняв, выкрикнул Лев. – Косой, или как тебя там! Слышь? Косой!!

Веки мужчины дрогнули, глаза раскрылись немного шире, и в них мелькнула осмысленность, но это продолжалось всего секунду. После этого мутный взгляд снова уставился в пространство, и Косой отключился.

Но Гуров не собирался сдаваться просто так. Он тряс и тормошил несчастного бедолагу, будто надеясь вытрясти из него ответ на интересующие его вопросы.

– Отвечай, был здесь сегодня Басовый? А? Говори! Был или нет? Когда ушел? Куда? С кем? Говори!

– Да утром он отвалил, часа в четыре, – раздался вдруг за его спиной чей-то голос, и Лев резко обернулся.

В углу, скрючившись на старом стуле, сидел молодой парень и, ничуть не смущаясь, раскуривал самокрутку, от которой по комнате расходился характерный запах анаши.

– В четыре? Куда? Куда он пошел?!