Криокапсула

– Ты пирожки сначала свои доешь! – Норовский с недовольством проглотил желе. Он вытер руки салфеткой, и встал из-за стола. Но пока мужчина отвлекался на своего «друга», Симона и её спутники покинули зал. С разочарованием мужчина снова присел, решив дождаться своего незатейливого приятеля.

Когда тот покончил с затейливыми мучными шариками, походившими больше на мячики, чем на пирожки, за исключением какой-то розовой начинки, Норовский встал и стремительно пошел к выходу. Эухенио подскочил, едва поспевая за ним. Безмолвно они вошли в лифт и поднялись на тринадцатый этаж.

В зале уже начиналась трансляция. На креслах, расставленных по кругу, сидело много желающих, а сотрудники Элайв Крионикс ходили между ними, надевая на голову какие-то приспособления и крепя на лицо кружки с проводками.

Норовский совершенно не понимал, чего стоило ожидать от этого мероприятия, но увидев среди сидящих Симону, уверенно занял место напротив, чуть поодаль. Рядом осторожно примостился Эухенио. Сотрудники проделали эту операцию с вновь прибывшими.

– Вот, держите пульт управления. Когда будете готовы к смене зрительной панорамы, нажмите на зеленый круг, – сказал Александру сотрудник, вручая мужчине прозрачный пульт с двумя кнопками, – нажмите на вторую кнопку, если хотите переместиться к панораме с камер другого интерферометра.

Александр кивнул, но по-прежнему не понимал, что он увидел. Он застыл с пультом в руках, наблюдая, как на кнопку нажала Симона.

В мгновение её взгляд потерял всякую фокусировку. Девушка поджала плечи, её рот приоткрылся. Сейчас Александр был не в силах предположить, что видела она там. Норовский медлил.

Он не мог оторваться от Симоны. Её глаза были широко распахнуты, а на лице замерло изумление и беспредельное благоговение. Её взгляд блуждал одновременно нигде и всюду. Стеклянной пеленой слезы заволокли её бегающие зрачки, которые словно пытались увидеть больше, чем могли, а затем выплеснулись на щеки беспрерывными дорожками. Они капали на её одежду, но девушка не замечала ничего, словно находилась вне своего тела. Симона определенно видела что-то невероятное.

Александр снова посмотрел на пульт в руках и нажал на кнопку.

В глазах потемнело. На мгновение в середине зависло кольцо загрузки, а затем зрение появилось снова, но уже в другом месте. Александр был в космосе. Он чувствовал стул, на котором сидит, но под ногами не было ничего, кроме темной бесконечно пустоты и звезд. Звезд повсюду.

Мужчина часто заморгал, завертел головой, замахал руками перед собой, которых не видел, они уткнулись во что-то твердое, кто-то взял его за руки и сказал:

– Мистер Норовски, успокойтесь, это визуальная трансляция в ваш мозг, вы все ещё находитесь в зале, не мешайте, пожалуйста, другим, расслабьтесь и просто наблюдайте.

Его руки положили на ручки кресла, и Норовский вцепился в них будто сейчас упадет.

Он сконцентрировался на видимом. Взгляд мужчины метался от одной звезды к другой. Но две из них были самые яркие. Он узнал их. ? Центавра А и ? Центавра B озаряли ярким светом космос перед глазами Александра. Если приглядеться, то можно было увидеть третий компонент системы – Проксима Центавра, красный карлик, ближайший к Солнечной системе. Позади них раскинулась полоса Млечного пути. Объятые лилово-бордовым туманом звезды сгущались в ней, сливаясь в светлые пространства своей бесчисленности. Холодно-синие и ярко-красные крупные источники наиболее яркого свечения привлекали внимание, и Александр останавливал на них свой взгляд. Казалось, он мог блуждать среди них вечно. Норовский совершенно забыл о реальности вокруг него, о своем физическом теле. Его сознание уносилось куда-то в бесконечность к звездам. Завороженный он продолжал внимать небесным образам, переполняемый благоговением от их грандиозной, абсолютной красоты.

О переключении панорам Александр вспомнил ещё нескоро, да и вообще чуть не выронил пульт управления. Он с трудом нащупал его в руках и нажал на кнопку. Перед глазами все снова погасло, и кольцо загрузки появилось в центре. За ним открылась новая панорама.

На этот раз Проксима Центавра оказалась гораздо ближе. Ближе чем Солнце к Земле. Темный шар какой-то планеты, освещаемый с одной стороны светом звезды, завис в невесомости перед Александром. Казалось, можно было протянуть руку и коснуться. Но от интерферометра до неё, наверняка, было несколько месяцев лету. Или не месяцев. Недель? Дней? Александр ещё не знал.

Он вглядывался в рельеф на темной поверхности и мерцающий блик от света Проксимы. Порой взгляд мужчины снова уносился в бесконечную россыпь Млечного пути, бескрайне объявшего систему. Норовский потерял счет времени, пока в его глазах все не погасло, и появилась надпись, которую продублировал голос: «Виртуальная трансляция из системы Альфа-Центавра окончена, спасибо за внимание!»