Криппен

Он не успел закончить фразу. На миг отвернувшись от него, Кора собрала всю энергию и злость, какие у нее еще оставались, и направила их в свою правую руку. Она замахнулась сковородкой, словно теннисной ракеткой, и, не дав Хоули ни малейшей возможности закрыться от удара, с силой хлопнула его сбоку по лицу. Очки слетели и разбились о стену, а сам он отскочил назад: вся левая щека на минуту онемела, а затем запылала от боли. Один глаз на время ослеп, и, опрокинувшись навзничь, Хоули повалился на пол. Он лежал, оглушенный ударом, прижимая ладонь к щеке, и другим, здоровым глазом видел грозную фигуру жены: она стояла над ним со сковородкой в руке и вытирала с губ слюну, глядя на него с отвращением.

— Ты… сказал… «талантливее», — медленно, монотонно проговорила она.

12. ПОГОНЯ НАЧАЛАСЬ Ливерпуль: суббота, 23 июля 1910 года

Инспектор Уолтер Дью сошел в поезда в Ливерпуле и тревожно огляделся в поисках констебля полиции Дилэйни, который обещал ждать его вместе с машиной, чтобы отвезти в порт. Инспектор посмотрел на часы и от огорчения громко выдохнул: было без двадцати десять утра — до отплытия «Лорентика» оставалось двадцать минут, а водителя нигде не видно. Связавшись с ливерпульскими властями перед отъездом из Лондона, инспектор ясно дал понять, что на вокзале его обязательно кто-то должен встретить, но он убедился, что человек на другом конце телефонного провода не питал особого уважения к инспекторам Скотланд-Ярда, вероятно злясь на них и недолюбливая их в равной степени. Дью медленно начал считать в уме до двадцати, решив, что если к концу счета никто так и не появится, он просто выйдет на улицу и сам остановит кэб. «Раз… два… три…»

Сообщение капитана Кендалла поступило в Скотланд-Ярд накануне поздно вечером, когда инспектор уже готовился уходить. У его сестры был день рождения, он ехал к ней в гости в Кенсингтон на праздничный ужин и собирался зайти куда-нибудь выпить en route.[29] Перед поездкой инспектору следовало подкрепиться, поскольку у сестры было восемь детей, — все не старше девяти лет, — и их истерический визг доводил его до умопомешательства.

— Инспектор Дью, — сказал констебль Милберн, когда он уже покидал здание. — Я как раз шел к вам.

— Перехватил-таки, — ответил тот, постучав по часам. — Сегодня был тяжелый день. Увидимся завтра, Милберн. Тебе тоже нужно хорошо выспаться.

— Мне кажется, вы должны это прочитать, — сказал констебль, протянув телеграмму.

Дью нахмурился.

— А подождать не может? — спросил он.

— Не думаю, сэр. Мне кажется, вам самим захочется взглянуть.

Минуту помедлив, инспектор протянул руку и забрал бумагу. Пока он ее быстро читал, глаза его начали расширяться. Затем, вернувшись к началу страницы, инспектор перечел ее еще раз.

— Когда поступила? — спросил он.

— Всего несколько минут назад, сэр. По телеграфу Маркони, отправлена из Полду. Я уже сказал, что как раз собирался отнести вам. Он опередил нас на три дня, сэр!

Дью снова посмотрел на часы и моментально принял решение.

— Хорошо, — сказал он. — Выясните, каким способом я могу быстрее всего пересечь Атлантику.

— Что? — изумленно спросил Милберн.

— Что слышали.

— Но, сэр, это…

— Свяжитесь с судоходными компаниями, — настоятельно потребовал Дью, не желая отвечать ни на какие вопросы. — Выясните, какие корабли отплывают в Канаду и когда. Мне нужно попасть на ближайшее судно. — Он подался вперед и огляделся вокруг, чтобы убедиться: его никто не слышит. — Это Криппен, — сказал он. — Его выследили.

Милберн быстро кивнул и снял телефонную трубку. Через пятнадцать минут он узнал, что завтра утром, в десять часов, из Ливерпуля отплывает пассажирское судно — пароход «Лорентик», направляющийся в Каналу, и забронировал билет на имя инспектора Дью. Он также узнал, что первый поезд прибывает в этот город примерно в полдесятого утра, так что мешкать нельзя. Сам Дью позвонил в полицейское управление Ливерпуля и потребовал эскорт для сопровождения его на пристань. Тем временем он отослал ответное сообщение капитану Кендаллу, в котором информировал, что пускается в погоню, и запретил делиться с кем-либо своим открытием вплоть до получения дальнейших инструкций.

Дью досчитал до пятнадцати и уже поднял чемодан, чтобы выйти из вокзала, как вдруг заметил, что к нему бежит молодой констебль. Все они казались ему одинаковыми: ленивые, непунктуальные, неряшливые. Ох, не таким он сам был в молодости. Иногда инспектор задумывался, что станет со Скотланд-Ярдом, когда его поколение уйдет на пенсию, а власть окажется в руках преемников. «Наступит бардак», — предположил он.

— Пошли, — крикнул он молодому человеку, даже не потрудившись представиться. — Нельзя терять ни секунды. Если не доберусь к десяти, судно уйдет без меня. Я вчера говорил об этом вашему сержанту.

Они выбежали на улицу и прыгнули в поджидавшую машину.

— Извините, что опоздал, сэр, — сказал констебль полиции, некий Джеффри Дилэйни, как только они тронулись.