Крипта. Как шифропанки, программисты и жулики сковали Россию блокчейном

Демидов — айтишник во всем: даже на форуме любителей биатлона он постил десятки анекдотов про программистов, устраивал опросы на тему, у кого какое разрешение экрана, с объяснением «что-то вдруг интересно стало» и предлагал другим форумчанам делиться скринами рабочего стола. Такой человек не мог не увлечься криптовалютами и майнингом. В криптотусовке он стал известен под громким ником Balthazar. Имя Бальтазар носили последний царь Вавилона из Старого Завета и один из трех волхвов из Евангелия из Нового Завета. Однако вряд ли Демидов взял это имя после прочтения Библии: скорее всего, ему запомнилось аниме «Евангелион», которое он смотрел в юности. Там «Бальтазаром» звали биокомпьютер.

«Мне сказали, что использовать имя моей кошки в качестве пароля к „root“ — плохой тон. Не буду менять! Я так привык к qZ!813_gg1…» — такой, к примеру, анекдот про программистов он запостил на форуме любителей биатлона. Котов он и правда любит почти так же, как и компьютеры: в его инстаграме[37] их снимки встречаются не реже, чем фотографии дисков, ноутбуков и других железных обитателей его дома. «Он — абсолютный технологический интроверт. До сих пор не знаю, когда он работает, а когда спит: напишешь ему, а он не отвечает 17 часов, потому что спит. Мне кажется, он иногда неделями не выходит из дома. Не всегда опрятно выглядит», — так охарактеризовал мне Демидова его знакомый. «Большой специалист, но как человека далеко не каждый назовет его приятным», — честно сказал мне еще один ветеран российского криптодвижения.

«Бальтазар», или, как его называют в криптотусовке, «Бальт», создал один из первых российских биткоин-пулов Itzod. Пул — это виртуальное сообщество майнеров. Если на первом этапе развития майнинга было достаточно обычного процессора, а затем видеокарты, то потом чем больше людей увлекались криптовалютами, тем выгоднее становилось объединить вычислительные мощности. Это повышает шансы намайнить больше крипты: система настроена таким образом, что за сутки можно сгенерировать только определенное число новых монет. Вознаграждение за новые блоки биткоина члены пула делят между собой.

«Возрастают расходы на электроэнергию. Соответственно, все это железо, которое считает наши задачки, потребляет очень много электроэнергии, выделяет очень много тепла — соответственно, расходы на охлаждение, потом пожарная охрана и прочее», — так в том самом сюжете на «Москве 24» Демидов рассказывал о том, с какими затратами сталкивается опытный майнер. Сам он знал об этих проблемах по собственному опыту: свой пул он создал весной 2011 года, а спустя месяц у него умерла видеокарта, и денег, которые он к тому моменту заработал, «как раз хватило на новую». Но первый год члены пула вроде как закончили «в плюсе», с гордостью рассказывал Демидов.

После биткоин-пула он сделал еще и пул для майнинга лайткоинов. Но ему было мало зарабатывать на чужих цифровых деньгах, и он стал думать о создании своей монеты. Сначала его привлекли к раскрутке Rucoin — первого русского альткоина, который появился во второй половине 2011 года. Его создали криптоактивисты из чата биржи BTC-e. Позже, при запуске альткоина, стало модно декларировать его принципиальные отличия от биткоина, но тогда, в партизанском 2011 году, это было не обязательно: достаточно было сказать, что «это просто биткоин с другим блокчейном». «Я бы сформулировал [идеологию проекта] так: не пытайся обойти и превзойти биткоин, просто возьми лучшее у него», — говорил о Rucoin Демидов.

Биржа BTC-e взяла новинку на торги, а Бальтазар запустил у себя на Itzod пул для майнинга валюты Rucoin, которую авторы предлагали называть «руки» или «рукошки». Но через несколько месяцев произошла фатальная ошибка: Демидов остановил майнинг, так как начисления были сделаны неверно — все получили больше, чем должны были. Проект утратил доверие пользователей и быстро умер, а Демидов в 2012–2013 годах вместе с командой программистов разработал собственный альткоин, получивший непритязательное имя Novacoin.

Как майнеру Бальтазару явно не нравилось, что у биткоина есть предел по эмиссии: его код написан таким образом, что последняя монета будет получена ориентировочно через сто лет, а всего их будет не больше 21 млн. Novacoin по сути не имеет такого ограничения: там поставлен утопический предел в 2 млрд монет, так что зарабатывать на нем могли бы далекие потомки Демидова. И поначалу все к этому и шло: весной 2013 года капитализация Novacoin составляла около $1 млн[38]. Для понимания ситуации замечу: всего на рынке тогда было лишь два десятка криптовалют, включая патриарха криптовалютной семьи — биткоин.