Крипта

Когда новость о денежной реформе вышла за пределы США, сотни иностранных институциональных инвесторов, держащих государственные облигации США, обрушили на ФРС шквал запросов об их статусе и перспективах. Пришедший из-за океана ответ вызвал у нихглубокое уныние. США подтверждали готовность обсуждать судьбу своих долгов, но ввиду чрезвычайности ситуации подтвердили отказ от обязательств по их обслуживанию. Федрезерв сообщал, что решение по этому вопросу будет перенесено на более поздний срок, который определит Президент по результатам реформы. Этим пространным заявлением США фактически отказались от своего 22 триллионного долга.

Шок, сравнимый с тем, что испытали банкиры, узнав о денежной реформе, накрыл и непроизводственные секторы экономики, которые не попали под программу экстренной эмиссии. Всемирно известные интернет- и медиагиганты поняли, что государство не будет компенсировать потери их средств из-за кибератаки и даже предоставлять помощь на восстановление операционных расходов, так как не считает их критически важными для восстановления экономики. Через несколько месяцев после атаки из-за отсутствия средств и катастрофического падения спроса по Силиконовой долине прокатилась волна банкротств. Закрылись или ужались до режима базовой поддержки своих сервисов сотни компаний от мегакорпораций до небольших фирм, занимающихся разработкой. По оценкам экспертов, потери в обороте интернет-индустрии и СМИ в годовом выражении составили более триллиона старых долларов.

По схожему сценарию развивалась судьба американских глобальных корпораций, занятых в отрасли товаров народного потребления. В рамках экстренной эмиссии они получили средства, достаточные только для обеспечения производства на внутренний рынок, и вынуждены были остановить свою деятельность за рубежом. В этом сегменте потери корпораций превысили 600 миллиардов.

Но, несмотря на колоссальные номинальные финансовые потери, экономика Америки была жива. Своей сланцевой нефти и газа было более чем достаточно и для внутреннего потребления, и для экспорта. Сельское хозяйство выдавало в два раза больше продукции, чем было нужно для покрытия спроса. Инфраструктура, подстегиваемая щедрыми вливаниями средств, быстро восстановила работу, как и десятки тысяч перерабатывающих предприятий, предприятий легкой промышленности и сферы услуг. 80% экономики США работает на обеспечение внутреннего рынка и не зависит от поставок на экспорт. Поэтому экстренной эмиссии доллара, произведенной для покрытия оперативных нужд предприятий, удалось быстро и почти без потерь запустить реальный сектор экономики, обеспечивающий повседневные потребности людей.

Через четыре месяца после атаки Президент обнародовал план финансовой реформы, и тогда стало очевидно, что США, по крайней мере, на среднесрочную перспективу отказались от восстановления доллара в качестве мировой резервной валюты. А с ней и от статуса доминирующей мировой экономики.

В основе новой финансовой архитектуры лежало три принципиальных решения. Вместо выполнявшей роль нацбанка Федеральной резервной системы, состоящей из 12 банков, создавался единый Федеральный банк США, которому придавался статус государственного министерства. Этот новый для Америки орган наделялся расширенными полномочиями по контролю и регулированию финансового сектора, включавшего в себя банковскую, биржевую, страховую и ипотечную деятельность. Несмотря на формально независимый от Администрации статус, ФБ фактически контролировался Президентом. Первой и основной задачей нового финансового регулятора являлась денежная реформа, состоящая из полного отказа от старого доллара в любых его формах, и эмиссия новой валюты США – криптодоллара, основанного на платформе блокчейн. В рамках этой эмиссии была озвучена программа создания криптосчетов, кошельков и конвертации средств, принадлежащих предприятиям и гражданам, в новую валюту.

Наличие индивидуальных блокчейн-кошельков в криптодолларах у предприятий и граждан в корне меняло всю систему расчетов в США. Информация обо всех транзакциях была в реальном времени доступна в новой системе расчетов, а сами транзакции могли осуществляться со счетов в любом направлении напрямую, минуя банки. Таким образом, фактически отпала необходимость в громоздкой, малоэффективной национальной банковской сети, работающей исключительно на собственное обогащение. Ее предлагалось заменить небольшим количеством высокоавтоматизированных блокчейн-центров контроля и поддержки транзакций. Эти центры также брали на себя депозитарные, кредитные, статистические, курсообразующие и другие основные банковские функции, а в будущем и страхование, ипотеку, биржевые операции.

Криптодоллар был предназначен для хождения внутри страны, но те, кто был готов торговать с Америкой, могли его купить по курсу, устанавливаемому Федеральным банком. Пока только за драгметаллы.