Криптоэффект (СИ)

— Скорее по желанию, — заметила Ро-Зар. — У меня есть чувство, что воля индивида играет в этом изменении важную роль. Поэтому Жнецы в первую очередь стараются её подавить. Возможно, частички этой заразы истребляются нашим иммунитетом или плохо переносят эффект массы…

— Так я не понял — импланты производят промывку мозгов, или промывка мозгов создаёт условия для успешного внедрения имплантов? Где яйцо, а где курица?

— Похоже, это замкнутый цикл с положительной обратной связью. Цепная реакция. Чем больше сломлена воля, тем активнее идёт перестройка организма. Чем больше размножаются паразиты, тем больше у них — или у их операторов — каналов влияния на мозг. Ну а все эти каналы используются для дальнейшей ломки воли, постепенно погружая пациента в своего рода «виртуальную реальность», пока он полностью не потеряет адекватность и волю.

— Операторов?

— Разумеется. Эти крошечные паразиты — меньше бактерии. Куда им вести такую сложную и хитроумную игру, чтобы одурачить человека. Они всего лишь приёмники. А передатчик — умный и хитрый — где-то в другом месте.

— И вы смогли узнать такие подробности только из пробелов в памяти Алуры и из инфекции в её крови?! — искренне восхитился Хан.

— Я всё-таки Хранительница истины, не забывайте. Мозг сохраняет следы галлюцинаций, даже если не может вспомнить их осознанно. То, как Алура реагировала на некоторые вопросы, уже сказало мне многое. А нейрофизиологи, которые работали под моим началом, смогли составить достаточно подробную карту поражения — к каким участкам мозга они подключились и какими способами.

— Я поражён… Всё-таки грубому солдату никогда не сравниться с гениями, подобными вам, дорогая бабушка… Может быть, вы сможете определить и то, насколько глубоко зашло безумие и можно ли его как-то обратить?

— Дайте мне научно-исследовательский институт и три года времени — и я выложу вам работающее лекарство. Пока могу только дать два совета.

— Слушаю вас, как вестника Рао.

— Совет учёного — немедленно разбудите Алуру. Совет человека — ни в коем случае не будите Алуру. Переведите её в ледяной анабиоз.

— И вне зависимости от того, какому из советов вы последуете, — добавила голограмма, — прошу только об одном. Не подпускайте то чудовище, в которое я превратилась, к моей дочке Каре.

ДЕНЬ СЕМНАДЦАТЫЙ

Такой концепции, как ежедневное посещение школы, на Криптоне не существовало. Разрешалось домашнее обучение, но только при соблюдении двух условий — во-первых, один из родителей должен входить в гильдию учёных (для получения качественного общего образования), во-вторых один должен принадлежать к той же гильдии, что и ребёнок (для получения качественного профессионального). Если ребёнок — учёный, то это может быть один и тот же человек. Если хоть одно условие не выполнено — добро пожаловать в интернат. В интернатах воспитывалось примерно девять из десяти ныне живущих криптонцев.

Маленькой Кары это пока не коснулось. У неё оба родителя были учёными, и сама она получила шаблон той же гильдии. В теории ей полагалось стать блестящим отпрыском великой семьи, сделать ряд потрясающих открытий, затем выйти замуж за кого-нибудь из членов Совета, не меньше, и произвести на свет ещё более одарённых детей. На практике девочка росла полной бездарностью — по меркам своей семьи, по крайней мере. Причины в основном психологические — хроническая недооцененность и неуверенность в себе. Возможно, интернат даже мог бы ей помочь в этом плане — сравнив свои достижения с уровнем других детей, Кара могла бы понять, что Матрикомп наградил её отличным мозгом, и что знания даются ей совсем неплохо. А так единственными примерами для сравнения перед глазами были только мать, до которой она сильно не дотягивала, и отец, который вообще сиял в вышине, как абсолютно недосягаемая звезда гениальности.

С другой стороны, выросшая в тепличных условиях Кара точно не выдержала бы травли со стороны сверстников, для которых оказалась бы слишком хорошей жертвой. А сейчас помещение в интернат казалось неминуемым — один родитель уже на том свете, второй… ну, близко к тому.

Спрашивается, какое дело правителю всей планеты до проблем одной двенадцатилетней девочки? Особенно когда весь мир катится в тартарары? Э, господа, вы понятия не имеете, какой огромный эффект на общественное мнение оказывает вовремя спасённый бездомный щеночек! Вообразить себе страдания миллионов — средний человек не способен. К тому же «большая политика — это всегда грязное дело» (и не сказать, чтобы это утверждение было совсем беспочвенным). А вот страдания единственного ребёнка, запертого в чулане под лестницей — это зримо, весомо, ощутимо. И тот, кто поможет сиротке, сразу становится в глазах публики ангелом небесным. Ну а тот, кто довёл до этого дела, или хотя бы допустил — однозначно исчадие ада и пожиратель младенцев.

Причём отмазки «я вообще не должен был этим заниматься» — абсолютно бесполезны. Всегда и во всём виноват самый главный.