Криптонит Дубова (СИ)

— А теперь об условиях. Ты будешь делать все, что я скажу. Без возражений корректировать свой график, следить чтобы телефон всегда был рядом, приезжать туда, куда попрошу… и главное — держать язык за зубами. Один прокол — и я лично обвяжу тебя бантиком и отвезу Сяве. Бортничу. — Поправился в конце.

Почему не обратила внимания на то, как он его назвал? Не знаю. Обычно подмечаю всякого рода мелочи, но нервы, да и сам разговор действовали как наваждение. Вырваться на свободу хотелось неимоверно. Оказаться как можно дальше от ирода в человеческом обличье. Но при всем желании сделать этого не могла, так как понимала — не успею выйти за пределы его царства — сразу попаду в руки уязвленного Халка. И кто ж меня тогда за язык-то дернул?!

— Я так понимаю, что выбора у меня нет..? — спросила потерянно.

— Выбор есть всегда, Нелли. — Ответил холодно. — Но если ты сейчас пожмешь мне руку — пути назад уже не будет.

Голос разума был погребен под кипой хаотичных мыслей и убежденностью в безвыходности ситуации. И, тем не менее, глядя на его ладонь, застыла. Удав ждал. С завидным бесстрастием. С внимательной жесткостью. И явно обдуманным решением.

А стоило мне едва коснуться пальцами его кожи — попала в капкан. И настолько отчетливо поняла это, что обмерла. Он сжал мою руку своей не сильно, но крепко. Еще и вторую сверху положил. Спину покрыло невидимым инеем. Конвульсивно сглотнула. Да. Вот оно. Сделка с самим Вельзевулом.

Ведь неспроста так изменился его взгляд. Что было в глубине страшных, расширенных зрачков? Мой приговор? Его сатисфакция? Не знаю. Возможно все вместе взятое со странным оттенком торжества.

- Боишься? И правильно делаешь. — Произнес, насмешливо усмехнувшись. Вырваться не дал, видимо подозревая, что попытаюсь освободиться. — Не надо так… дергаться. Я тебя не обижу… если сама не напросишься.

Как же мне стало дурно в тот момент! До предела возможного, до остановки дыхания, до стоп-кадра в глазах. Спина замерзла окончательно, как будто крещенские морозы ударили прицельно в одну точку, где-то между лопаток.

— Отпустите… меня. — Попросила еле слышно. Голос пропал, его поглотил ужас. Господи Иисусе, куда я только что вляпалась?!

— Домой тебе пока лучше не ехать. Твоя свобода начнется после того, как мы запустим в массы наше представление. Сегодня вечером съездим в какой-нибудь ресторан. А завтра на открытие выставки к Прохорову. Все складывается очень удачно. Долго ждать удобного момента не придется.

Я снова попробовала избавиться от рукопожатия. И опять безуспешно. Дубов лишь сильнее сжал мое запястье.

— И еще пару моментов, Нелли. Мои любовницы не спят ни с кем кроме меня, а потому на период нашего… общения — никаких связей у тебя быть не должно. Это понятно?

— Да… — еле выдохнула в ответ. Тепло его ладоней согревало мою руку. Но я не могла бы сказать, что это было приятно.

Когда-то очень давно, еще будучи ребенком, я играла во дворе с девочками из нашего дома. Мяч залетел под ветви кустов. А так как они находились ближе всего ко мне, первой бросилась на поиски. Не помню уже, как назывался тот кустарник. Очень густой и немного колючий. Лезть туда не хотелось. А потому, став на колени, начала искать мяч на ощупь. И в какой-то момент мои пальцы нырнули во что-то очень нежное, мягкое, теплое, ласковое… Это оказался гниющий труп кошки. Его раздуло от высокой температуры — дело было летом. Незабываемые ощущения, скажу я вам. Никогда не думала, что смогу испытать их вновь. Смогла.

— Никаких комментариев, интервью и фотосессий без моего ведома. Попоек и встреч в больших компаниях — тоже. — Продолжил свои наставления, спокойным тоном. — И… личная просьба. Никаких длинных черных ногтей.

Последние слова почему-то впечатлили больше, чем все остальное.

— Это темно-зеленый. — Выдала, сама себе поражаясь.

— Хорошо. Тогда никакого темного маникюра.

Атмосфера изменилась в один миг. Кирилл Геннадиевич, судя по выражению глаз — развеселился. И. Наконец. Отпустил. Мою. Руку!!! Дышать сразу же стало гораздо легче.

— А сейчас иди к себе в комнату. Я пришлю человечка. Он займется твоим гардеробом. Рваные джинсы в ресторане будут выглядеть… как минимум нелепо.

Месиво противоречивых чувств. Только так я могу описать свои ощущения. Очень хотелось узнать истинную причину его предложения. В добродетель и все эти бла-бла-бла по поводу уважения к бабушке Але, почему-то не верилось. А кроме прочего — Дубов меня задел тем, что раскритиковал внешний вид. Если я ему настолько не нравлюсь, то какое собственно дело до того как одеваюсь или каким цветом крашу ногти?! Эстет хренов!

Примерно через час меня измерили с ног до головы. Даже ширину ступни и окружность предплечья. А еще через два — принесли три платья, несколько пар обуви, нижнее белье (!), пару клатчей и сумок. В довершение всего пожаловал Кирюшенька. Подошел и протянул небольшую коробку, одновременно доставая что-то из кармана.

— Я восстановил твою сим-карту. Вот она. А вот с этого номера, — Он указал на второй пластиковый прямоугольник, — ты будешь звонить только мне.