Криптонит Дубова (СИ)

Ну и, конечно, куда без классического: «Вы все придумываете, ничего у вас не болит». Самое смешное, что так говорили высокопоставленные врачи — заведующие неврологическими отделениями крупных больниц города.

Сколько бы я вот так ходила от одного медика к другому — один бог знает. Помогли друзья Леши. На его день рождения, третьего декабря, самые стойкие и преданные продолжают приезжать на могилу. Мы встречаемся там два раза в году. Еще на родительский день, после пасхи.

Мигрень можно предчувствовать, но не контролировать. Так получилось, что приступ начался прямо на кладбище, благодаря чему я попала на прием к хорошему неврологу, который и поставил диагноз. С тех пор таблетки у меня всегда с собой. Название их говорить не стану, в связи с тем, что подбирать необходимо индивидуально. Скажу лишь, что остановилась на триптанах. Что это такое — можно узнать посредством интернет.

В связи с этим — каюсь во лжи. Да. Я врала Дубову, когда кричала у него в машине, доказывая, что не наркоманка. Это не совсем правда. Таблетки можно купить только по рецепту. И пусть они не относятся к наркотическим веществам, у меня была другая тайна. Лекарства хороши, если их принять в самом начале. Они купируют боль и уже через час-два можно почувствовать себя человеком. Но не каждый раз мигрень начинается с ауры. Иногда она начинается сразу с нарастающей боли и через несколько часов становится невыносимой, превращая вас в живой труп. Если по какой-то причине пропустить начало… Одним словом — я курю травку. Не часто, но в критические моменты.

Моралисты — вон.

Тот, кто хоть раз испытал приступ мигрени на своей шкуре — поймут. Это ни в коей мере не пропаганда. Никогда и никому рекомендовать этот способ не стану. Упомяну только, что медицинский каннабис разрешен не только в странах третьего мира, но и в Канаде, некоторых штатах США и половине Европы.

Да и история моя не о том, что помогает от этого недуга, а о том, как я практически избавилась от него. И от надобности спасаться таким способом — тоже.

Так вот. Разумеется, хранить это дело на видном месте — верх безрассудства. И у меня в квартире был тайник. Когда пришла в себя настолько, что смогла встать с дивана — проверила его. Он. Был. Пуст. А это означало, что при обыске — нашли. Холодок по спине и ватные ноги — как ответ на новый толчок страха. А мне нельзя, понимаете, нельзя такие встряски! Чем больше покоя — тем реже обострения!

С появлением на горизонте Бортнича — ситуация стала усложняться. И что будет дальше, с эмоциональными качелями, которые устраивал мне Удав — вообще непонятно. Знал ли он в свете событий о моей заначке с двумя косяками на крайний случай? И какие выводы сделал, если знал?

Мозговая деятельность после приступа восстанавливалась не так быстро, как хотелось бы. В пустой голове эхом блуждали остатки боли. Убирать в доме сил не осталось. Я пролежала до самого вечера, и, не раздеваясь, уснула.

А утром меня разбудила Сашка. Она переехала вместе с мужем в Литву и теперь мы виделись очень редко, но созванивались периодически посредством мессенджеров.

Поболтали, посмеялись. И я смалодушничала. Промолчала о Дубове, хоть должна была по идее рассказать. Нет, не о договоренности с ним. Моя жизнь мне дорога. Но по логике вещей, поделиться с самой близкой подружкой о том, что у тебя начался новый роман, было бы правильно. Если бы.

Существовала легкая надежда на то, что все разрешится раньше. И что обманывать ее, практически сестру, пусть и некровную — не придется. За свою слабость я потом выгребла, конечно.

Два следующих дня прошли совершенно спокойно. Я потихоньку возвращалась в колею. Днем — клиенты, вечером, как отдушина — мой любимый «Арт-бум». Репетиции. Первого октября наша антреприза открывала сезон спектаклем по мотивам произведения «Вишневый сад». Действие пьесы было перенесено в наше время. И я играла Варю. Немного символично, по-моему. Пусть и не приемная дочь, но ненужная родной матери — точно.

Глава 10

Бывают совпадения, которым найти объяснения невозможно. После разговора с мамой, тогда, в ресторане, перезвонить ей так и не потрудилась. Наш диалог, прерванный мной, чтобы не посвящать в свои семейные нюансы Кирилла Геннадиевича, продолжился спустя три дня. И он все-равно стал его слушателем. Наказание какое-то!

Видимо не выдержав, она позвонила мне снова. Я поднималась по ступенькам к себе на второй этаж.

— Да, мам. Привет.

— Привет, Нель. Как ты там? Как твои дела? — поинтересовалась родительница, невозмутимо.

— Все нормально. — Открыв дверь, вошла и присела на диванчик в коридоре.

— Я слышала… что Алевтина умерла.

— Да. — Ответила сухо. Свою первую свекровь мама не любила, получая в ответ такое же отношение. Аля презирала свою невестку. Считала ее недостойной женщиной. И дело было связано со мной. С теми условиями, в которых росла и воспитывалась.

— А почему ты мне не рассказала об этом? — недоуменный тон, заставил скривиться.