Кристалл джедая (СИ)

Сила вела его, Сила привела его в каюту Кейнана и показала световой меч, Сила отдала ему в руки голокрон, Сила привела его на это задание по спасению пленных вуки, и там он встретился с ней лицом к лицу. «Сейчас все узнают тайну», — сказал Кейнан, и Эзра наконец увидел его. Его настоящего. Джедая, героя сказок, прошлого, навсегда ушедшего мира, который Эзра и не помнил. Джедай вышел вперёд, легко уклоняясь от выстрелов, и световой меч зажёгся в его руках, и Эзра не видел больше ничего. «Вот бы и я так мог», — подумал, конечно, он, но сильнее даже этой мысли было восхищение. Восхищение, которое с того дня он испытывал к Кейнану всегда, которое заставляло его идти вперёд, превратило из бестолкового мальчишки с Лотала в падавана, придавало ему сил, помогало побороть страх, которое стало беззаветной любовью, может быть, уже в тот самый момент, когда он впервые его испытал. Он не мог сказать точно, да и важно ли это? Он уже давно не мог отделить своё восхищение от своей любви.

Конечно, Кейнан-то, в отличие от него, всё понимал, поэтому дал ему украсть голокрон джедаев, чтобы посмотреть, сможет ли Эзра его открыть, настолько ли крепко он связан с Силой. И он смог, понятное дело. И Кейнан предложил ему выбор — первый выбор ученика на пути джедая: вступить на этот путь или отказаться от него. Он сделал свой выбор и покинул Лотал, чтобы быть рядом с теми, кому не всё равно. И рядом с ним.

Каким же он был вздорным и глупым поначалу, стыдно вспомнить. Злился, обижался, не слушал, что ему говорят. И Кейнан не знал, что делать, он и сам-то не представлял, как быть мастером, это Эзре тогда казалось, что его учитель должен всё знать, а у Кейнана не было другого выхода, кроме как довериться Силе. А Эзра и этого не умел. Только много позже он понял, каким испытанием для Кейнана было взять ученика, как сильна была его готовность следовать воле Силы, когда он представления не имел, что делать с этой волей и как её воплотить. Но Кейнан был самым лучшим учителем, какого Эзра мог только представить, и он был готов стоять на этом насмерть. Эзре не нужны были уроки и наставления, это всё пришло потом, после того, как Кейнан дал ему то, в чём Эзра нуждался больше всего. Он не бросил его, не отвернулся, не оттолкнул. Что бы Эзра ни делал, Кейнан был рядом, без сомнений и колебаний, без оглядок и оговорок, просто был здесь. Он мог быть расстроен, зол, растерян, но никогда, ни на секунду он не позволил Эзре усомниться в себе, а если Эзра сам придумывал себе сомнения — развеивал их, без лжи или оправданий, честно, и признавая свои ошибки так легко, как будто… как будто это было легко!

Они все теперь были его друзьями, его семьёй, но Кейнан — это было другое. Чем больше Эзра учился, чем сильнее становился, чем лучше видел пути Силы, тем ближе они становились и тем отчётливей он чувствовал их отличие от других. Это не отдаляло его от остальной команды, нисколько, это просто делало его ещё ближе к Кейнану, а Кейнана — к нему. Они начинали понимать друг друга без слов, доверять друг другу безусловно, и впервые в жизни после потери родителей Эзра смотрел вперёд и знал, что есть тот, кто всегда стоит рядом, что бы ни было.

Потом было много чего, много приключений, и побед, и поражений, Эзра многому научился, и всегда Кейнан был рядом, всегда защищал его, всегда объяснял то, чего Эзра не мог понять, всегда утешал, когда казалось, что ничто уже не утешит. И в какой-то момент Эзра посмотрел на него и понял, что никого никогда в своей жизни так не любил. И никто никогда так не любил его, он смотрел в глаза Кейнана и видел это, знал, как свои собственные чувства. Кейнан тогда улыбнулся, на мгновение задержал ладонь на его плече, и отвернулся, а Эзра только смотрел ему в спину и тоже улыбался. Ну конечно, он тогда ещё не думал о том, какие сложности могут из всего этого вырасти. Ему в тот момент даже не пришло в голову, что джедаям в принципе не пристало какие-то там человеческие отношения иметь. Это уже потом он об этом задумался и крепко. Кейнан обладал неким ореолом целомудренной романтики, но вообще-то был взрослым человеком и уж, наверное, понимал, что к чему, а Эзра вырос на улице и вообще был далёк от высоких сфер. И к своим семнадцати годам прекрасно мог сказать, любит он кого-то, как Зеба, или как когда у него голова начинает кружиться, стоит подойти поближе. Кейнана он любил как всё на свете сразу, как саму жизнь, больше, чем её, и отлично сознавал, что в этой любви есть и желание всего того, что, возвращаясь к началу, джедаям не полагается. А очень похоже на то, что Кейнан это дурацкое правило замечательно помнил.