Кристалл Криштары (СИ)

Я подумал о том, что она шутит, когда сказала это, ведь от Фрейны шло всего две дороги — на Нордбург вдоль каньона и вторая, прямиком на родину орков, в безлюдную и чертовски опасную пустошь, куда в здравом уме не захотел идти даже Король, собрав армию из лучших воинов империи, зная какая участь ждет их всех там. Что она могла там забыть мне не было известно, но само это очень сильно взволновало меня и Гретта заметила необычное состояние короткой шуткой.

— Бьюсь об заклад, ты сейчас не можешь понять, что я забыла у орков.

— Не понял.

— Не притворяйся, этот немой вопрос читается у тебя в глазах, тяжело не заметить его.

— Что ж, — капитулируя, я поднял руки, — ты меня раскусила. Тогда может ответишь на него: какого черта ты направляешься прямо в лапы орков. Они разорвут тебя едва завидев на горизонте.

— Ты волнуешься обо мне? Это очень приятно.

— Не уходи от ответа.

— Скажем так, у меня есть кое-какие счеты с одним из вождей этих зеленокожих. Большего сказать не могу. Это личное.

— Месть?

— Можно сказать и так, но большего поведать не могу.

Я все еще сомневался в ее словах, но допытываться не стал. Дорога утомила всех, в том числе и меня, отчего долгий путь верхом на Сирене отозвался болью в спине.

Привал сделали у отвесной скалы, тянувшейся своим острым пиком высоко в небо, будто желая проткнуть его и пустить кровь. Гоблины называли эти скалы зубами дракона, упавшего с неба и рассыпавшегося на части. Кости образовали землю, крылья — ветер, кровь превратилась в реки, а зубы окаменели, образовав скалы. Мне было интересно слушать их, все эти истории, байки, притчи, попытки объяснить неведомые явления волею богов, чьи интересы пересеклись на этой земле, где по странному стечению обстоятельств жили многочисленные расы.

— А ты веришь во все это, человек? — спросил один из них, откусывая кусок мяса, обжаренный на костре.

— Я верю в то, что вижу. Если ветер бьет меня по лицу, и я ощущаю его холодное прикосновение, то нет смысла говорить, что этого не существует, будто все это возникло из ниоткуда. Все имеет начало и когда-нибудь должно закончится.

— Я тебя не понимаю, — продолжил второй. — Когда дракон машет крыльями он создает ветер, если дракон умер, он уже не может махать ими, а значит и ветра быть не может. Вот сейчас, вокруг нас есть ветер?

— Да, — ответил я.

— Значит где-то рядом летает дракон.

— А ты его видишь? — спросил теперь я. — Вот я не вижу. И никто из вас его не видит, потому что нет его. Дракон не создает ветер, точнее он делает это, но сами ветры вовсе не могут умереть со смертью последнего дракона.

— Ты говоришь чепуху, человек. Я сам видел дракона, видел, как гнулись деревья, когда он взмывал в воздух и начинал махать крыльями. Когда же дракон улетал, все стихало, ветер пропадал. Значит дракон рождает ветер. Без него ветров не бывает.

Мы еще долго спорили на эту тему и несмотря на все мои аргументы переубедить гоблинов так и не смог. Каждый остался при своем. Тем не менее, разговор у костра продлился почти до глубокой ночи. Гольдер и его сородичи соорудили небольшую крышу из возимых повсюду с собой тоненьких деревянных кольев по три метра в длину, накинули наверх огромную материю, скрепив ее веревками по углам и натянув так, что некоторые из гоблинов могли без опаски ходить поверху не опасаясь, что вся конструкция развалится и накроет тех, кто находился ниже.

— Фрейна — священная река, надо почтить ее этими дарами, иначе нас всех ждет неудача.

Гольдер держал в руках мешочек, накладывая внутрь куски яблок, свежего мяса и костей. Набив его почти до самого верха, стянул края и связал тоненькой, но очень прочной веревкой, затянув узел и посмотрев на меня.

— Ты всегда так делаешь?

— Фрейна для нас не просто река, Она гораздо больше. Было время, когда кроме нее в округе не было ни одной капли воды. Она спасла нас всех и тех, кто живет в пустоши. Мы обязаны ей жизнью, поэтому каждый раз, когда проходим мимо, обязательно благодарим за все, что она сделала.

И в этот момент я увидел, что каждый из тех, кто сейчас находился рядом с Гольдером, проделывал ровно тоже, что и он. Все они готовили дары для священной реки, прилежно набивая мешочки различными яствами, чтобы завтра, если позволит погода, добравшись до нее, принеси в знак благодарности часть той провизии, что каждый из них держал при себе.

— Странные они, правда?

Позади меня послышался голос Гретты. Она стояла в полный рост, сжимая в руке лук с которым только что ходила на вечернюю охоту, думая подстрелить дичь и вернуться с хорошим трофеем.

— Они тоже нас считают такими. Поэтому чувства у нас обоюдные.

Девушка присела рядом со мной, отложив лук с колчаном в сторону, после чего коснулась меня рукой.

— Я чувствую неладное, Сайл, мы будто видимся в последний раз.

— Может так оно и есть, кто знает, что там будет дальше. Я даже понятия не имею, что делать в Нордбурге и кого просить о помощи.

— Ты не хочешь, чтобы я уходила?

— Не хочу. Странно говорить, но я давно так не привязывался к человеку. Тебе повезло быть первой.