Кристалл Вечности

Моряка это насторожило. Конечно, вероятнее всего, что старик попросту старается наложить на тело монстра охранные чары, но — кто знает? — вдруг ему взбрело на ум переселить душу молодого человека в тело этого чудовища? С какого-то момента Спарун вообще ни в чем уже не был уверен. Происходящее все чаще казалось ему просто бредовым сном.

Вопреки опасениям, ничего сверхъестественного не произошло. Монстр оставался дохлым, алхимик — безумным и немощным. Моряк взвалил тушу себе на плечи и потащился вслед за стариком.

* * *

Спарун сильно удивился, когда Фенний повел его не в убогую хижину, а в большой дом на болотах. То и дело алхимик останавливался и произносил заклинания над охранными ловушками. Спарун терпеливо ждал, пока он закончит снимать магическую защиту, а сам внимательно наблюдал и старался запомнить все увиденное и услышанное.

Сейчас он не мог бы внятно объяснить, спроси у него кто-нибудь, для чего делает это. «Вдруг пригодится?» — Вот и все его мысли по этому поводу.

В свое время отец накрепко вложил в него правило — удерживать в памяти все, что встречаешь на пути. «Когда-нибудь эти знания могут спасти тебе жизнь, — прибавил опытный негоциант. — Сейчас ты этого не понимаешь. Ты мне даже не очень-то не веришь… Но поклянись, что будешь держать глаза и уши открытыми! Обзаведись привычкой повторять перед сном все, что узнал за день. Тверди это наизусть. Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо…»

У домоседов, прибавлял отец, совершенно другая жизнь. Те, напротив, стараются избавляться от лишней информации и держат в уме лишь самое необходимое. Все прочее хранится у них в записях. Ведь они имеют возможность обратиться к библиотекам в любой момент, чего странники, естественно, лишены.

Сам-то отец, так чудно рассуждающий о жизни странников, как раз принадлежал к числу этих самых домоседов, которым нет надобности запоминать каждую мелочь, увиденную на пути.

Когда Спарун указал отцу на это обстоятельство, тот лишь усмехнулся:

— Для того, чтобы пускаться в опасные путешествия, существует молодость. Пользуйся, пока полон сил. Станешь стариком — и сам засядешь дома, поближе к книгам. Может, с твоих слов напишут еще одну. Это было бы полезно для твоих потомков.

Почему Спарун вспомнил сейчас тот давний разговор?..

…И тут перед его мысленным взором встала отцовская библиотека с огромными фолиантами. Подростком Спарун любил рассматривать картинки. Особенно его привлекала одна книга — картинки там были большие, страшные, ярко раскрашенные. Это была «Книга Монстров» — очень толстая, в деревянном окладе. Ее страницы были твердыми, пропитанными каким-то раствором — очевидно, предохраняющим древнюю книгу от распада. Для того, чтобы перелистывать листы, имелась специальная палочка.

Отец обычно сердился, когда Спарун погружался в сей фолиант — а мальчик мог просиживать над этими картинками по целым дням, ему никогда не надоедало рассматривать их.

— Ты должен учиться читать, а не разглядывать рисунки, иначе вырастешь неграмотным и будешь одним из тех, кто читает лишь вывески и любовные записки, нацарапанные пьяными женщинами, — ворчал отец.

— И еще списки товаров, и адреса, и лоции, и морские карты, — прибавил Спарун с важностью. Он-то хорошо знал, каким бывает круг чтения торговца и моряка.

Отец тогда только рассмеялся…

Вот там-то, в отцовской библиотеке, в любимой «Книге Монстров» Спарун и видел изображение того самого чудовища…

Монстр лежал у Спаруна на плечах, и молодой человек ощущал прикосновение обрубков крыльев, холодных влажных ладоней и, с особой брезгливостью, — впалых щек.

Обремененный своей отвратительной ношей, Спарун едва сумел доковылять до дома, где ему позволено было наконец передохнуть.

Пока моряк переводил дух, Фенний проявлял все признаки нетерпения: ходил вокруг него, вздыхал, засматривал ему в лицо, цокал языком, щелкал пальцами в такт каким-то своим мыслям.

Наконец старик приказал своему подручному «прекратить валяться на шелковых подушках, как девица на выданье», собраться с силами и заняться «настоящим мужским делом». Повинуясь его словам, Спарун развязал монстра и усадил посреди комнаты. Фенний облил мертвое чудовище водой и прознес несколько заклинаний, после чего вода застыла и превратилась в своего рода прозрачную оболочку, которая, с одной стороны, защищала труп от внешних воздействий, чтобы он не разрушался, а с другой — служила чудищу тюрьмой на тот случай, если он все-таки способен на вредоносные действия.

— Ты знаешь, что подобные существа принимали участие в войне Падения Кристалла? — заговорил Фенний, созерцая свою добычу в упоении истинного ученого. — Ты хоть понимаешь, какую великую ценность извлек из болота? Это один из боевых мутантов владычицы Катурии. Они были выведены задолго до Падения Кристалла. Они чрезвычайно живучи и очень опасны…

— Как вышло, что он сохранился так хорошо? — спросил Спарун, кивая в сторону монстра. — Ведь та война завершилась давным-давно! Нашему «приятелю» уже много сотен лет, а выглядит он так, словно умер вчера.