Кристаллические слезы

– Одной моей подружке как-то отчаянно захотелось украсить себя кристаллическими «слезами». Прежде чем согласиться потратить кругленькую сумму, я кое-что выяснил.

– И купил ей украшение?

– Нет. Мне показался отвратительным и варварским способ их добычи.

Беседуя, путники миновали гряду больших валунов и обнаружили на песке несколько плотно утрамбованных тропинок, ведущих вверх.

– Похоже, эти дорожки ведут к взрослым тайгетянам, – предположил Мартэн.

– Вполне возможно. У нас есть еще немного времени, может быть, отправимся по одной из них и выясним, куда она нас приведет?

Тропа петляла между крупными обломками кристаллических скал, усеивающих пляж. Ухура то и дело оглядывалась по сторонам, опасаясь неожиданностей.

– Посмотри, Ги, эта тропа проложена здесь давным-давно. Но я думаю, что по этому пути не детеныши поднимаются к взрослым, а, наоборот, родители спускаются к малышам.

– Ну и что же?

– Тебе не кажется странным, что взрослые тайгетяне совершенно не заботятся о подрастающем поколении. Это ведь противоречит всем законам о выживании видов.

Мартэн в задумчивости посмотрел куда-то в сторону и покачал головой.

– Может быть, взрослые тайгетяне заняты в настоящий момент чем-то более важным, чем забота о детях?

– То же подозревает и мистер Спок. Но выглядит все это, по меньшей мере странно.

Преодолев крутой подъем, Ухура внезапно замерла. Мартэн всю дорогу оглядывался на океан, поэтому плохо следил за дорогой и уткнулся в спину своей попутчицы. Он охнул и хотел что-то сказать, но девушка энергичным жестом остановила маэстро. Через мгновение он понял причину внезапной остановки: неподалеку звучала тихая речь на незнакомом языке. Ухура повернулась к Мартэну и, приложив палец к губам, предельно осторожно включила трикодер. Таинственное бормотание длилось несколько минут, затем послышался легкий щелчок, как будто кто-то выключил передатчик.

Беззвучно Ухура приблизилась к кристаллическому уступу и, зажав в одной руке трикодер, другой подала знак Мартэну приблизиться. Перед путниками открылась неожиданная картина: опустившись на колени, красивая клингонка прятала под большим камнем портативную рацию. Мартэн вышел из укрытия. Испуганно вздрогнув при виде человека, Кали мгновенно расстегнула кобуру и вытащила бластер, однако тут же скривилась от боли. Подбежавшая Ухура, ударив ногой в тяжелом сапоге по запястью клингонки, выбила оружие у нее из рук.

– Весьма сожалею, – произнесла девушка, опускаясь на песок рядом с Кали. – Я сломала вам руку?

– Нет. Только ушибли.

– Иногда нет времени на раздумья, не правда ли? – извиняющимся тоном сказала Ухура.

Переполненная болью и стыдом из-за той легкости, с какой ее застали врасплох, Кали мрачно кивнула головой.

– Возможно, именно по этой причине мы теряем так много кораблей и воинов.

– Да, это одна из причин, – подумав, согласилась Ухура.

– А что вы, собственно, здесь делаете? – с невинным видом задал вопрос Мартэн, усаживаясь на ближайший валун.

– Пытаюсь освоиться на этой планете.

– Но… – под сердитым взглядом Ухуры маэстро осекся.

– Да? Что вы хотели сказать? – не поняла клингонка.

– Но… это… должно быть опасно разгуливать одной по незнакомой планете, – сымпровизировал Мартэн.

– Я не слабая и беззащитная земная женщина, – звонко рассмеялась Кали, гармонично вливаясь в тайгетянский хор. – Я могу постоять за себя.

– Однако и лейтенант Ухура может постоять за себя, – с вызовом заявил Мартэн. – Кажется, несколько минут назад она это продемонстрировала.

Клингонка пронзила музыканта взглядом.

– Бессмысленно спорить о расовом превосходстве, – вмешалась Ухура. – Пусть каждый останется при своем мнении. Капитан Кирк был прав, когда заявил, что мы должны работать вместе, чтобы постичь природу искривления пространства-времени. Интересно, какое мнение сложилось у вас о тайгетянах теперь, когда вы имели возможность взглянуть на них?

– Часть наших офицеров считает, что они – просто животные, – опустив глаза, сказала Кали. – И вообще большинство считает эту планету ничем не примечательной, разве что ее природные условия адекватны нашим, хотя климат и несколько суров.

– Ну а сами вы что думаете?

– Я считаю их разумными существами, но никак не могу взять в толк, какую связь вы находите между ними и феноменом.

– Я тоже, – поддержал клингонку Мартэн. Он покинул свой валун и удобно устроился на песке между двумя женщинами. – Это все – теория Спока. Мы не можем ни доказать, ни опровергнуть ее, пока не поймем, о чем они поют.

– Если эти «песни» – язык тайгетян, их средство общения, то почему бы вам не задействовать ваш универсальный суперпереводчик? – спросила Кали, обнаружив прекрасную осведомленность об уровне технического прогресса федератов.

– Спок уже пытался его использовать, – сообщила Ухура.

– Но прибор выдал сплошную тарабарщину, – воодушевленно добавил Мартэн. – Когда я впервые услышал тайгетянские «песни», я понял, что в записи отсутствуют большие куски. Очевидно, переводчик также столкнулся с купюрами, поэтому и не смог определить содержание этих «песен».