Кристальный шторм (ЛП)

- Хорошо, милый. В таком случае, пока что я сосредоточусь на своём возвращении в дворец, а после буду ждать твоего прибытия.

Гай смотрел на неё, всматривался в глаза, и Амара даже не могла быть уверена в том, что он делает – пытается запомнить её лицо? Впитать в память каждую чёрточку любимой женщины? Прочесть и запечатлеть каждую её мысль? Она могла только задержать дыхание, застыть статуей, будто бы безжизненная, и отчаянно ждать того момента, когда всё рухнет – или останется таким, как есть.

- Я вернусь, как только смогу, - он обнял её и поцеловал в щёку.

Казалось, от него исходил запах смерти.

Он на мгновение задержал свой взгляд на ней, а после тяжело отстранился и покинул комнату, не проронив больше и слова.

Она вновь вернулась на трон – и не покидала свои мрачные мысли до тех пор, пока не вернулся Карлос с врачом. Амара лишь жестом отпустила её – и подозвала Карлоса.

Стражник пал к её ногам, не отводя взгляда от мраморных плит.

- Ваше Величество, теперь я понимаю, что должен был поведать вам всё то, что рассказал Курт. Уверяю, что всё будет хорошо, и я не верю, что есть причины для беспокойства…

- Встань, - она не улыбнулась, когда он выполнил приказ. Вся фальшь улыбок истекла, и она слишком устала для того, чтобы играть дальше. – Ты будешь рассказывать мне всё, не имеет значения, считаешь ты это важным или нет. Если это вновь случится… - слова застыли у неё на губах, но она решила не произносить этого вслух. – Я буду очень, очень расстроена.

- Да, Ваша Милость, - он послушно поклонился. – Что-нибудь ещё?

- Да, - она с досадой коснулась ушибленного затылка, задаваясь вопросом, когда же несносная рана перестанет болеть. – Король отправился на поиски сына. Я хочу, чтобы двое… трое лучших людей последовали за ним.

- Помочь?

- Нет, - это была первая искренняя её улыбка. – Уличить во лжи.

Глава 4. Люция. Убежище

Медленными, осторожными шагами Люция приближалась к прекрасному городу, сияющему изнутри – городу, который она видела однажды в своих снах, - и вспоминала советы, которые однажды давала ей мать. Казалось, это было так давно… Подходило время банкета, и Люцие не исполнилось и десяти лет – она так мечтала запереться в своих покоях и читать весь вечер! Она всегда старалась не присутствовать ни на одном собрании, ведь, как ей казалось, никто её не любит! Они все считали дочь короля неловкой, неинтересной девчонкой – она не стоила и секундочки их драгоценного времени…

"Когда нам плохо на душе, и мы не знаем, что делать, - шептала мать, - мы должны шагать твёрже всего на свете. Демонстрация слабости – это только признак того, что на тебя начнётся охота! А теперь немедленно приведи себя в порядок, подними высоко подбородок и сделай вид, что нет никого сильнее во всём этом мире, чем ты".

И Люция внезапно осознала со странной, щемящей болью в сердце, что именно это и вынуждена была делать каждый отвратительный день своей жизни королева Альтия Дамора.

Но тогда она пренебрегла этим прекрасным советом, ведь была так мала, так глупа…

Высоко поднять подбородок, расправить плечи – и подумать, что она до безумия могуча, сильнее всех на свете, никто и придумать такого не может. Она заставила себя это сделать, прежде чем шаг стал быстрее, чётче, и путь её стал уверенным и точным – в сторону Хранилища, где она узрит Тимофея и наконец-то попросит его о помощи.

Если он откажет ей, пренебрежёт ею, отбросит в сторону каждое её слово… Этому миру не жить – и ей не хотелось, чтобы тяжесть этой мысли продолжала давить на неё.

По мере приближения город всё вырастал, и становился всё краше и краше. Она даже не знала, откуда появилось глупое название – Хранилище. Назвали ли его так хранители? Она могла подобрать только одно имя – Кристальный Город, ведь там далеко-далеко, и даже тут, на лугу, поросшем изумрудно-зелёной травой, сияющей, будто бы самые драгоценные сокровища на фоне сапфирово-синего, как самые прекрасные глаза, усыпанного диамантами неба… Нет, это был не тот Золотой Путь, и оранийский дворец и близко не стоял рядом с Убежищем. Там истинное золото соткало огромные стены, тяжёлые и давящие на сознание, а здесь город пенился холодными взрывами силы, был эфирным и лёгким в этом диком переплетении шпилей, разнообразных башенок. Всё это сплеталось в странное переплетение холода и тепла, магии и силы – будто бы город сумели вытащить из таинственной книги сказок, которую хотелось бы в детстве подержать в руках каждому ребёнку.

Она сражалась с самой собой, стараясь сохранить самообладание – но не могла успокоиться, не могла смотреть на это равнодушно.

Сейчас только одна мысль имела право жить в её голове – она должна найти Тимофея.