Кристальный шторм (ЛП)

- Ну, я тоже думал, что это будет лишь вопросом времени.

- Так какого ты такой спокойный?! – выдохнул принц, бросив взгляд на своего отца.

В дверь постучали.

- Именем Императрицы Амары, открывайте!

Мило сжал меч в руке, и входная дверь распахнулась, впуская волну солдат Амары. Магнус тоже вынул меч из ножен, но мог лишь смотреть, как сражался Мило. Мило, что заступился за них с Клео на скале, Мило, что пал, убив только двоих…. Магнус не сдержал гневный крик, рванулся вперёд, вскинув оружие, но король только положил руку на его плечо.

- Не стоит, - проронил он.

- Бросайте оружие, - протянул высокий мускулистый стражник, сделав шаг вперёд. – Сдавайтесь, если хотите прожить ещё хотя бы день.

Магнус, сжимая зубы, лишь смотрел на Мило, истекавшего кровью у его ног – Мило, что хотел сражаться против крешийцев за своего короля. За свою страну.

Но он не мог убить каждого из них, равно как и Магнус.

Эта война закончилась, не успев и начаться. Амара победила – и он отлично это понимал.

Глава 26. Люция. Пелсия

- О пресветлая богиня! – Люция схватилась за живот. – Это ребёнок жаждет моей смерти…

Она никогда не считала, что выносить ребёнка очень просто, да и часто встречала беременных, что жаловались на отёк ног и бесконечную тошноту. Вот только у неё всё было как-то иначе.

Дорога, по которой повёл её Йонас, оказалась крутой и каменистой. Каждый раз, когда их телега слишком быстро поворачивала или подскакивала на камешке, ей хотелось закричать от боли.

- Может быть, снова остановиться? – спросил Йонас.

- Нет! Мы и так столько времени потеряли…

Повстанец вёл себя на удивление тихо. Он соглашался останавливаться столько, сколько хотела она – посему путешествие растянулось уже как минимум на день.

- А твоя сестра ненавидит тебя из-за того, что я – это я? – не выдержала наконец-то она. – Из-за того, что ты приволочил меня к вам домой?

- Думаю, этого бы вполне хватило. Глупо было полагать, что она запрыгает от радости, узнав, кому ей предстоит помочь. Но у моей сестры для этой ненависти, поверь, есть и более уважительные причины. Не могу говорить, что не отказался от своей семьи – много воды утекло… Мне казалось, что для них безопаснее будет держаться от меня подальше, вот только, кажется, я очень сильно ошибся. И… И я должен был находиться рядом, когда умирал мой отец.

- Мне так жаль… - прошептала она.

- Тебе? – он бросил на неё подозрительный взгляд.

- Что б ты там ни думал, я не так уж и бессердечна.

- Ну, раз уж ты так заявляешь…

- О, прошу, говори, говори, даже если мне будет это неприятно и даже отвратительно! – простонала она. – Мне кажется, когда ты хоть что-то говоришь, мне не так уж и больно, - она вновь отвернулась и теперь внимательно смотрела на обочину дороги. Они давно уже покинули сельскую местность, и теперь вокруг было куда больше домов и маленьких городков. – Нам ещё очень далеко ехать?

- Нет, не так уж и долго… Хорошо, я буду говорить, если тебе от этого станет легче, но не перебивай. Знаешь, когда я последний раз видел своего отца, мне показалось, что я не должен быть похожим на него. Но это ничего не меняет – следовало быть рядом, когда он умирал. Как множество других пелсийцев, он просто принимал свою жизнь и не пытался её изменить. Верил в вождя больше, чем в собственную семью. Мне кажется, я тоже таким когда-то был. Но потом посмотрел на себя со стороны, увидел, что у этого проклятого вождя не было ни капли чар, о которых он кричал, зато самодовольства – море, и он позволил голодать стольким людям, пока сам жил, будто истинный король. Ещё и кошмарные налоги! А сколько он мне наобещал, когда я согласился жениться на его дочери… Как странно – голос мятежника почему-то успокаивал её, по крайней мере, пока он не заговорил о вожде.

- На дочери? Которой из?

- Лейла, конечно… - он внимательно посмотрел на неё. – Ты кажешься крайне удивлённой. Почему? Думаешь, что вождь Базилий никогда не отдал бы свою дочурку за сына виноторговца?

- Нет, не по этой причине.

- Ну, поверь мне, она не жаловалась.

- О, мятежник, тебя что, так смущает твоё прежнее обещание на ком-то жениться?

- Нет. Я об этом – и о ней тоже, - почти никогда не думаю. Да и в браке я теперь совершенно не заинтересован, - он теперь почти что бормотал себе под нос, будто бы разговаривал не с нею, а с самим собой. – Брак – это всегда дети, дети, дети… Не могу представить даже, как буду кого-то растить, вопреки тому, насколько важным окажется это дитя!

- Ну, тебе и рано, - она нахмурилась. – Ведь ты ещё такой молодой.

- Как и ты.

- Я этого совершенно не желала.

Он всё ещё был очень мрачен.

- Мне всё время было интересно, сколько же человек действительно имеют шанс избрать собственное будущее. Может быть, всем управляет коварная судьба, а мы обречены просто проживать жизнь так, как было предрешено свыше?