Кристиан Фэй (СИ)

Гостиная семейства де Ла-Морт оказалась гораздо уютнее подвала. Мягкие диваны и ковры, в которых утопали ступни, были погружены в полумрак. Единственным источником света в комнате служил полыхавший камин, у жара которого и собрались все присутствовавшие.

— Он не хочет быть как его братья,— отрезал граф де Ла-Морт. Его колючие глаза смотрели на Лилию с нескрываемым презрением.— Так что пускай сидит в подвале. Если хочет жить, как крыса, пусть и остается с ними.

— Кристиан — странный мальчик,— добавила графиня. Своим мягким голосом и смущенным выражением лица она словно извинялась за черствость мужа.— Мы пытались заинтересовать его обычными для его возраста вещами, но бесполезно. Он совсем не идет на контакт.

— Даже курицу догнать не может! — рявкнул граф так неожиданно, что Лилия подпрыгнула. — Его братья уже задрали кабана прошлой луной, а этот... — Он горестно махнул своей огромной ладонью и снова отвернулся к пылавшему камину.

— Но при мне он с легкостью поймал крысу,— пробормотала Лилия, желая скорее предупредить об опасности для хрупкого душевного равновесия ребенка, чем отметить его ловкость. Лишь после этого она заметила отчаянные знаки, которые ей подавала графиня.

Но было уже поздно.

— Он бесполезен! Маленький кусок дерьма! — граф де Ла-Морт вскочил из кресла и ткнул пальцем в сторону Лилии. Тень его гигантской фигуры наполнила комнату.— И лучше бы вам убраться отсюда. Все равно из него ничего, слышите меня, ничего не получится!

Бросив случайный взгляд на дверь, фея увидела лицо Кристиана, призрачное в отсветах камина. Языки пламени отражались в его больших глазах. На самом деле он выходил из подвала, просто его никто не замечал.

«Мне так жаль, малыш,— подумала Лилия, и ее сердце наполнилось горечью. — Так жаль...»

Старое кресло у камина оказалось весьма удобным. Только когда Кристиан утопил тело в его подушках и затянулся сигарой, он понял всю любовь отца к этому месту. Тепло, хорошо, мягко... Так и хотелось свернуться клубком, положить морду на хвост и уснуть, вслушиваясь в треск полыхавших поленьев...

Кристиан резко выпрямился и закинул ногу на ногу. Затем расправил белоснежные манжеты на рукавах. Весь этот ритуал незримо помогал ему почувствовать себя человеком, прямоходящим и чистым. Не зверем, вылизывавшим себе зад на досуге. Как он ненавидел эту часть себя, тупую и бесхитростную, такую же, как и все члены его семьи...

— Отец рассердится. Это его любимое место.

Кристиан выглянул из-за спинки кресла. Заметив у входа в гостиную фигуру матери, он стер следы недовольства с лица.

— Но это будет позже, а пока я посижу тут.

Огонь озарил тонкие черты графини, когда она присела рядом. Она нисколько не постарела с тех пор, как Кристиан отправился в Петрополис на службу в Обществе. То была еще одна наследственная черта их семьи.

— Где твой друг?— спросила она.

— Подопечный,— машинально поправил ее юноша. Дружба между подопечным и крестной феей воспрещалась, как отвлекающая и стимулирующая предвзятое отношение. — В своей комнате, снимает паутину с углов. Тебе не кажется, что в левом крыле ему будет страшновато?

— Чем дальше от твоих братьев, тем безопаснее.

Кристиан молча кивнул. То была чистая правда.

Они помолчали, вслушиваясь в треск огня и шум дождя за окном.