Кристина Орбакайте. Триумф и драма

Давно известно, что Кадыров гораздо круче Пугачевой, что он пользуется не только особым покровительством Путина, но безраздельной властью у себя в республике. Тем не менее Центральное ТВ рискнуло встать на сторону Пугачевой против Кадырова. Кто дал такое указание? Независимо от того, кто дал, позиция семейства Пугачевой – Орбакайте вступила в острое противоречие с официальным курсом Путина: максимальные уступки северокавказским, в первую очередь чеченским «элитам» в обмен на их номинальную лояльность федеральному центру. В судьбе одного мальчика отражается, стало быть, судьба разрешения важнейшего для России геополитического вопроса. Он родился в 1998 году, между первой и второй чеченскими войнами. И с его будущим, а также и с будущим его чеченских ровесников связывает свои перспективы не только Россия, но и еще кое-кто. Вот, например, что говорит один чеченец, заявляющий себя сторонником Рамзана Кадырова, живущий ныне за рубежом и не имеющий поэтому надобности скрывать свои убеждения и цели:

«Все замечательно, мы победили! Аллах над нами – Россия под нами! Власть полностью чеченская, у власти прагматики. Но подрастает новое послевоенное поколение и вновь требует романтиков. Для Чечни и всего Северного Кавказа критическое время начнется с 2013–2014 годов, когда вступят во взрослую жизнь те, кто родился после первой русско-чеченской войны, когда был всплеск рождаемости. Примерно в 2020 году во взрослую жизнь вступят те, кто был рожден после второй русско-чеченской войны, когда был еще один всплеск рождаемости. Именно тогда чеченцы будут готовы к активным действиям по переформатированию Северного Кавказа. Но не раньше. А до этого момента безальтернативным является курс Рамзана Кадырова по умиротворению Москвы и взиманию с нее дани…»

Вот действительно серьезная проблема, незримо витающая в кадрах ток-шоу и на страницах желтых газет».

Тем временем один из участников этого скандала – Руслан Байсаров – совершил беспроигрышный ход, заручившись поддержкой многомиллионной армии российских отцов-одиночек: он написал статью о защите их прав. 24 сентября ее поместили на своих страницах сразу два «комсомольских» издания, которые в общем-то его не очень жаловали – «Комсомольская правда» и «Московский комсомолец». Вот лишь несколько отрывков из этого обширного послания:

«…В последние две недели я получаю большое количество звонков и писем от разведенных отцов, выражающих мне поддержку. Многие из них считают, что если я сейчас откажусь от своей борьбы за сына, то мое поражение еще более укрепит «антиотцовскую» позицию российских судов и органов опеки. Я понял, что вопрос ущемления прав отцов не частный (какого-то там коммерсанта), не национальный (какого-то там чеченца), а общероссийский. Я успешный бизнесмен и могу пригласить хороших адвокатов, моим мнением интересуется пресса, а что делать в таких ситуациях человеку, не располагающему такими возможностями?

Российское законодательство декларирует равенство прав матери и отца в вопросах воспитания ребенка, но, по статистике, при разводе в 95 случаях из 100 суды передают право опеки над ребенком матери. Исключения составляют случаи, когда мать находится в явной наркотической или алкогольной зависимости, психически больна или отбывает срок в местах лишения свободы. Если следовать логике судей, то невольно приходишь к заключению, что подавляющее большинство россиян мужского пола – законченные негодяи, недостойные воспитывать своих собственных детей…

Ущемление прав отцов развращает и женщину – ребенок часто становится для нее инструментом шантажа бывшего мужа. Любящий отец пойдет на все, чтобы иметь право встречаться со своими детьми, и многие разведенные супруги этим успешно пользуются. Не говоря уже об алиментах, которые часто женщина путает с собственным содержанием.

Не доверяя отцам, мы теряем целое поколение будущих граждан России…

Я много раз заявлял, что ничего не имею против Кристины и Аллы Борисовны Пугачевой. Я очень их уважаю. Так сложилась наша жизнь, что у меня больше времени для воспитания сына, а сам Дени ясно выразил свое желание жить с отцом. Почему же тогда решение суда вызвало публичную обструкцию и негодование, а судью, принявшего такое решение, мгновенно заподозрили в коррупции? Даже собственное мнение ребенка ставится мне в вину, поскольку я его, видите ли, «зомбировал»!

В 12 лет Дени как никогда нужен отец. Дело не в нашем «чеченском», «мусульманском» обычае – я светский, российский человек. Дело в естественной потребности любого мальчика в этом возрасте видеть рядом с собой сильного, взрослого мужчину, способного дать ему то, что никогда, при всей своей огромной любви, не смогут ему дать мама и бабушка.

Я настаиваю на том, что у всех отцов есть естественные и неотъемлемые права, ни в коем случае не отрицающие естественных прав матери, и эти права должны быть не только формально продекларированы, но и подтверждены судебной практикой.

Вот как я вижу не существующий сегодня, но так необходимый обществу список неотъемлемых прав отца…»