Кристина + Сергей = смерть. Любовь под присмотром КГБ

Перед президентом лежали газеты с изложением выступления советского представителя.

— Я прочитал речь Громыко, — объяснил Гарри Трумэн. — Даже сами евреи никогда не выступали в свою защиту так ярко и убедительно. Поймите, Джордж, если уж Сталин однозначно поддержал создание еврейского государства, как же я могу быть против? Это исключено. Избиратели меня не поймут. Я уже позвонил нашему представителю в ООН и сам объяснил ему, что он должен проголосовать «за». Чтобы не произошло сбоя в бюрократической цепочке… И если еврейское государство будет создано… Мы опоздали и не сумели первыми высказаться за его создание. По крайней мере признаем первыми.

Государственный секретарь развернулся и вышел из овального кабинета. Гарри Трумэн с сожалением посмотрел ему вслед. Перед ним лежала утренняя газета с портретом советского посла Громыко.

Москва. МИД. Кабинет заместителя министра

В Москве в кабинет заместителя министра иностранных дел Деканозова вошла молодая хорошо одетая девушка. Глянув на нее, Владимир Георгиевич воодушевился.

— Вы — Спиридонова? И хотите работать у меня секретарем? Что же, я думаю, вы мне подходите.

Маленький и толстый, Деканозов вышел навстречу ей из-за стола, взял за руку, чтобы поздороваться, нагло притянул к себе и попытался поцеловать. Девушка покраснела и слегка отстранила его. Он еще крепче держал ее. Она размахнулась и отвесила ему звонкую пощечину. Он не ожидал отпора. От неожиданности выпустил ее из рук.

Девушка опрометью бросилась из кабинета.

Деканозов нажал кнопку звонка. В кабинет вошел его помощник, столкнувшись с убегавшей девушкой, которая не успела вымолвить ни слова.

Деканозов, потирая покрасневшую щеку, сказал помощнику:

— Что-то я смотрю, Громыко там своевольничает. Что он о себе возомнил? Надо его приструнить. Сейчас я этим займусь.

Едва помощник вышел, зазвонил аппарат правительственной связи. Деканозов снял трубку, услышал голос и вытянулся:

— Слушаю, Лаврентий Павлович!.. Да, была. А что?..

Растерянно переспросил:

— Чья она дочка?

Слушая голос Берии, Деканозов побледнел. Когда Лаврентий Павлович бросил трубку, Деканозов без сил опустился в кресло:

— Мне конец!..

Нью-Йорк. Представительство СССР при ООН. Кабинет Громыко

Игнатенко стремительно вошел в кабинет Громыко:

— Сработало, Андрей Андреевич! После долгого и бурного разговора с Аристотелем Оазисом заместитель государственного секретаря Нельсон Рокфеллер вот уже третий день — это нам точно известно — обзванивает всех, кого он знает в Латинской Америке, и призывает поддержать раздел Палестины.

— А знает он всех, кто принимает решения в каждой из стран, — заметил Громыко.

— И, видимо, он очень убедителен, — согласился Игнатенко. — По нашим данным, Бразилия и Гаити, собиравшиеся голосовать «против», проголосуют «за». Никарагуа, Боливия и Эквадор, намеревавшиеся воздержаться, тоже проголосуют «за». Аргентина, Колумбия и Сальвадор, возражавшие против раздела Палестины, воздержатся при голосовании.

По радио передавали репортаж о голосовании на сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций.

— За раздел Палестины и создание двух государств — еврейского и арабского — проголосовали тридцать три страны, — говорил диктор. — Против — тринадцать. Несколько стран, в том числе Англия, воздержались. Решение принято!

В кабинет Громыко внесли кинопроектор.

— Прислали свежую кинохронику из Палестины, — пояснил помощник.

Пленка зашуршала в проекторе. На большом экране возникли кадры праздничного Тель-Авива.

— Сотни тысяч палестинских евреев, обезумевших от счастья, вышли на улицы, охваченные энтузиазмом, — говорил диктор. — Около двух тысяч человек собрались в здании одного из самых больших кинотеатров. Над столом президиума большой портрет Сталина и лозунг: «Да здравствует дружба между Государством Израиль и СССР!» При упоминании Советского Союза, особенно когда звучит имя Андрея Громыко, зал взрывается аплодисментами.

Громыко смотрел вполглаза. Махнул рукой:

— Заберите! И вызовите шифровальщика.

Он продиктовал срочное сообщение министру иностранных дел Молотову:

«Голосование на Генеральной Ассамблее ООН свидетельствует о полном успехе нашей внешней политики. Мы доказали свою способность влиять на ключевые проблемы мировой политики и добиваться нужных нам решений. Отныне все знают, что на Ближнем Востоке ни одна серьезная проблема не может быть решена без участия Советского Союза».

Вечером в квартире советского представителя за ужином Лидия Дмитриевна осторожно поинтересовалась:

— У тебя много дел на конец недели? Может быть, соберемся за город наконец? Погуляем… Такая погода хорошая. Тебе надо отдохнуть после всего, что здесь происходило. И немного отвлечься. Пора научиться отдыхать.

— Это тоже надо уметь, — согласился Андрей Андреевич. И добавил: — Только что пришла шифровка от Молотова. Меня отзывают в Москву.

Лидия Дмитриевна с тревогой посмотрела на мужа:

— Мы провели здесь целых девять лет. В Москве столько изменилось за эти годы… В министерстве новые люди. Ты никого из них не знаешь… Что нас там ждет?

Нью-Йорк. Крестины Кристины Оазис