Кристофер Клин и два короля

– Брось, – отмахнулся Саймон. – Я же не со зла. Со зла бы я сказал, что он похож на кабанчика.

Кристофер почувствовал, что Гилберт закипает, но тот всё ещё держал себя в руках и не одёргивал разошедшегося Саймона.

– Батт стал совсем плох, – услышал Кристофер чей-то голос и побледнел: седой старик наверняка родственник или даже отец Гилберта!

– Нет, ты только посмотри, – не унимался Саймон. – Он же сейчас развалится!

Старик снова остановился, чтобы отдышаться, и к нему поспешили несколько рыцарей и высокая худая дама в темно-зеленом платье с длинным шлейфом и безобразной шляпе, отделанной кружевом. Она взяла старика под руку.

Пока в центре зала все суетились вокруг пыхтящего старика, будущие ученики Академии начали болтать, и Кристофер был уверен, что слышал, как некоторые смеются. Это настолько не соответствовало его представлениям о торжественной церемонии, что он растерялся.

Наконец старик пришёл в себя, и церемония продолжилась. Четверо старших наставников, а это были именно они, приблизились к учащимся.

Высокий брюнет в маленьких круглых очках на кончике носа трижды стукнул посохом по полу, и посреди зала, с треском взламывая паркет, под удивлённые восклицания новичков, появились четыре кресла, так же отличавшиеся друг от друга, как и четыре человека, стоявшие перед ними. То, что предназначалось для дамы в шляпе, было с высокой спинкой и тонкими ножками. Кресло старика оказалось мягким, с очень широкими подлокотниками. Молодому человеку с посохом достался простой деревянный стул, ножки которого обвивал зелёный плющ, а четвёртому – мускулистому кудрявому шатену с пышными усами – нечто напоминавшее резной каменный трон.

– Именем Лонгрена, Бубнового короля, четырёх Мастей и нейтралитета! – пророкотал голос, похожий на голос бестелесного рыцаря. – Поприветствуйте главных наставников, потомков основателей рыцарской Академии Лонгрена…

– Ура, ура, ура!

Кристофер не сразу присоединился к приветственным возгласам. Слишком много новых впечатлений обрушилось на него, и единственным, что спасало от нарастающей паники, было такое же удивление на лицах его будущих соучеников. Даже Саймону не всегда удавалось выглядеть невозмутимым.

– Господин Эддрик Батт, – произнёс всё тот же голос.

Раздались аплодисменты, и седой толстяк слегка склонил голову.

– Госпожа Жаклин Фрит!

Высокая женщина окинула собравшихся грозным взглядом. Кристофер заметил, что ей аплодировали гораздо громче, чем Батту.

– Господин Томас Квинн!

Молодой человек вновь ударил посохом в пол, и посох вдруг начал расти, ветвиться и… превратился в дерево.

Кристофер ахнул, кто-то восторженно засвистел.

– Господин Освальд Тобин! – Последним голос представил мужчину с усами.

Вначале к собравшимся обратился, как ни странно, именно он:

– К сожалению, господин Роуланд Грант, наш историк, не смог присутствовать на торжественной церемонии. Совет вызвал его в столицу, чтобы он прокомментировал некоторые события последних лет, которые предполагается внести в летописи.

Кристофер очень старался запомнить имена наставников, но чувствовал, что с первого раза у него это не получится.

– Однако мы уверены, что он был бы рад приветствовать вас в стенах Академии так же искренне, как и мы!

Раздались аплодисменты, и Кристофер тоже несколько раз неуверенно хлопнул в ладоши.

– Рыцарская Академия приветствует новых учеников, – сухо произнесла госпожа Жаклин. – Надеюсь, свет знаний не ослепит вас на этом долгом пути.

Послышались и тут же стихли отдельные хлопки.

– К ученикам, которые в этом году продолжат обучение и подготовку к тому, чтобы стать доблестными рыцарями, я обращусь с другим посланием.

От её ледяного голоса по спине у Кристофера побежали мурашки.

Следующим слово взял Томас Квинн. Кратко поприветствовав новичков, он обратился к старшим ученикам:

– Вы уже прошли столько, сколько не смог бы пройти никто, кроме вас!

В своей речи он призывал учеников к терпению и напомнил, что ничего не добиться без усердного труда. Кристофер вдруг подумал, что однажды снова услышит эти же слова господина Томаса, но тогда будет уже совсем взрослым.

Томас Квинн закончил своё обращение так:

– Пройдите же этот путь не оглядываясь и до конца.

Все учащиеся, кроме новичков, склонили голову.

– А теперь поговорим о том, что в этом году будет нового, – послышался голос господина Эддрика. – Как известно, каждый год мы выбираем себе по одному оруженосцу из числа лучших студентов и лично обучаем его.

– Оруженосцу? – Кристофер вопросительно посмотрел на Гилберта.

– Всех учеников, которые ещё не стали рыцарями, называют оруженосцами, – пояснил тот. – В рыцари посвящают только на пятом году обучения.

– Разве мы будем учиться не шесть лет?

– Да, но шестой год самый сложный, – вздохнул Гилберт. – В это время рыцаря могут… разжаловать в оруженосцы. Или он сам вправе отказаться от службы… Но тогда ему остаётся только скитаться в одиночестве до конца своих дней.

Кристофер посмотрел на Гилберта так, будто тот всё это время говорил на непонятном языке.

– …поэтому мы никого не станем выбирать.

Поднялся гул голосов.