Критерии отпущения грехов

«Отсюда, с высоты тысячи футов над ОЖК, вид на самом деле почти завораживающий», — думает Джексон. Уличные фонари и вывески магазинов внизу освещают грязный ночной воздух множеством цветов. Отсюда, сверху, она может ясно видеть весь этот мир, и следующий, и тот, что за ним. Сто тысяч квартир, миллионы людей. Тысячи краж, сотни нападений, десятки убийств, совершаются прямо в эту секунду в поле её зрения. В общественном жилье оружие запрещено, но Джексон знает, что его там почти столько же, сколько людей. Глупо было бы не вооружиться в таком месте, как это. Без зубов и когтей, ты — пища для любого на этих улицах.

Крыши жилых башен предназначены только для служебного пользования. На них есть посадочная площадка для десантных кораблей, а входные двери контролируются из центра безопасности в подвале башни. Входной вестибюль на крыше ведёт в сервисную зону с собственным экспресс-лифтом. Взвод может выйти из своего десантного корабля, войти в лифт и выйти в атриум на уровне земли менее чем через две минуты.

С того момента, как они покинули крышу и спустились в сервисную зону под крышей, у Джексон появляется странное чувство по поводу этого вызова, маленький ворчливый голосок в её голове. Это место не настолько беспокойно, чтобы оправдать целую роту ТА. Что-то кажется ей неправильным. Может быть, после Детройта она стала контуженной, даже параноиком, но когда она вынуждена выбирать между суждениями штабного офицера и своими собственными инстинктами, она знает, что выбрать.

— Притормозите, — говорит она своему отделению, пока они ждут своей очереди спуститься на лифте в атриум. Остальные три отделения взвода уже там, и нет ни выстрелов, ни сигналов бедствия, но этот ворчливый голос в затылке Джексон кричит ей, чтобы она не позволяла своему отделению войти в лифт.

— Охотник-2, это командир Охотника-22, как слышите? — говорит она по взводному каналу связи. Лейтенант не отвечает. Она проверяет ТакЛинк, но там нет никакой информации о состоянии первых трех отделений её взвода, все они сейчас находятся в безопасной зоне атриума. Коротковолновый сигнал ТакЛинка иногда не может пробиться через сотню этажей усиленного железобетона, но должна же она поймать хоть что-то. Там, внизу, тридцать солдат и ни один из них не может поймать хороший сигнал?

— Что-то не так, — говорит она своему отделению. — Мы не поедем на лифте. Я свяжусь с ротой.

Она идёт к двери, ведущей обратно на крышу. Когда она нажимает кнопку разблокировки, мигает красный огонёк. Она пробует ещё раз, но результат тот же.

— Чё происходит, капрал? — спрашивает один из её командиров огневых групп.

— Она заперта, — говорит она. — Они заперли её за нами. Я не могу подняться на крышу, где связь будет лучше. Закрепитесь на вон той аварийной лестнице.

Один из её солдат пытается открыть дверь на аварийную лестничную клетку.

— Тоже заперто.

— Они никогда не запираются изнутри, — говорит она. — Сломайте нахрен эту сучью дверь.

Двое её солдат по очереди пытаются выбить дверь на лестничную клетку, но это огнеупорный люк с защищённым от взлома покрытием, для того, чтобы местные жители не могли проникнуть в служебные помещения снаружи. Они пинают его несколько раз, но с таким же успехом они могли бы также стрелять в него плевками.

— Келли, гранатомёт, — говорит она одной из командиров своих огневых групп. — Заряжай картечную гранату. Целься в то место, где главный замок встречается с рамой. Все остальные — назад к другой двери. Следите за дверью лифта.

— А как насчёт люка на крыше? — спрашивает специалист Келли.

— Это десять сантиметров многослойного покрытия, — отвечает Джексон. — Мы не можем прорваться сквозь эту штуку, не взорвав себя вместе с ней. А теперь двигай туда и открой вход на лестницу.

— Что, чёрт возьми, происходит? — спрашивает один из рядовых.

— Пока не знаю, — отвечает она. — Связи нет, и заперли нас дистанционно. Хочешь спуститься на лифте и выяснить наверняка?

— Никак нет, — говорит рядовой и смотрит на дверь лифта.

Специалист Келли вставляет картечную гранату в свой подствольник и подходит к двери на лестницу. Остальные солдаты поспешно убираются с её пути.

— Бойся! — даёт знать Келли.

Подствольник её винтовки рявкает своим глубоким властным громом. Звук эхом отдаётся в небольшом служебном помещении. Картечная граната от крупного 40-миллиметрового безгильзового снаряда врезается в замок и дверную раму, как разрушительный молот. Келли подходит к двери и резко пинает её, тяжёлая стальная дверь выскакивает из разбитого замка и распахивается.

— Куда мы идём, капрал? — спрашивает Келли.

— Нахрен отсюда, — отвечает Джексон. — Спускаемся на нижние этажи. Заново оцениваем обстановку. Стараемся наладить связь с ротой. А теперь шевелим задницами.

Они спускаются по лестнице на этаж ниже, в тактическом строю, держа оружие наизготовку. Джексон может сказать, что некоторые из солдат думают, что она начинает сходить с ума, но она скорее ошибётся на стороне осторожности, чем окажется в ловушке в стальном ящике со всем своим отделением. После прошлой недели всё кажется возможным.