Критическая метаморфоза

Элай стоял и смотрел на неё через всю площадь. И в голове у него крутились несколько предложений, в прошлом, сказанных Андреем. Грустного подтекста, но в конце концов, с подвигающее на храбрые поступки. Поступки, которых он никогда не делал и не сделал бы, до этого момента: «Почему ты себя так ведёшь с ней?», «Тебе неудобно от того, что скажут другие, увидев вас вместе?», «Посмотри на неё!», «С каких под тебя вообще стало это волновать?», «…зная тебя, ты так никого и не найдёшь. Владе, кем бы она ни была, возможно удалось бы внедрить в твою жизнь чего-то позитивного, ибо если этого сделать, то…», «Какой смысл заводить девушку, если мы с ней не похожи и она не будет подходить мне по всем параметрам?», «А ты, сука, всем подходишь по параметрам?», «С друзьями не повезло, то хоть здесь не протупи…».

Я думаю, здесь нужно пояснить за дружбу этих четырёх парней. Дело в том, что как только они с группировались и подружились, то сразу же, по мнению Элая, условно поделились на две группы.

Дэриэл с Элиасом нашли много различных общих интересов. А Элай в Андрее своеобразного наставника. Из-за тяжёлых гонений Марком Элая, у него сформировались комплексы, а подсмотрев, как Андрей ведёт себя с окружающими и слегка перенимая его опыт, Элай с каждым днём становился увереннее в себе. И всё больше у него прибавлялось самоуважения. Что в принципе ему и помогло. А по мере общения между собой, перенимая небольшой опыт различных интересов, со временем они сровнялись в авторитете для самих себя и остальных. Но вот только Андрей, Элая лучшим другом считать так и не стал. Тот этого, конечно, не знал, так что высказывания или критика Андрея, направленная в его сторону, давала огромный эффект или хотя бы вдумчивое обмозгование вторым. Элай почти всегда внимательно слушал советы Андрея, даже если тот сказал его в пьяном угаре.

Он подошёл к её столу, она всё ещё не заметила его, уставившись в лист. Её чистые, тёмные волосы были завязаны в пучок, но всё же несколько прядей около висков выпирали наружу. Ноги одеты в белые, узкие Джинсы прижаты друг к другу из-за волнения перед заходом в кабинет начальника. На ногах чистые серые туфли, начисто вытертые минут пятнадцать назад. Постояв несколько секунд, уставившись на её приоткрытую шею, видневшуюся с жёлтой кофты, сглотнув слюну, неумело поправил волосы и вот решился похрипеть горлом, чтобы обратить на себя её внимание.

У него не получилось, взгляды на него подняли лишь остальные, чего он, конечно, не заметил, а она продолжала вчитываться и искать любые изъяны, чтобы «отточить» всё до блеска.

Он улыбнулся и всё ещё волнуясь, слегка нагнулся к ней, и ещё раз похрипел. На второй раз она услышала и виновато подняла голову.

— Эл? — с щенячьими глазами удивилась она, — Что, уже меня зовёт? — Элай молчит и смотрит, — Или… — она посмотрела в зал и увидела, как остальные присутствующие, прищурив глаза смотрят в их сторону, — Что-то произошло? — с тревогой выдавила из себя.

— Просто… — он потянул к ней правую руку и положил на её левое плечё, — Хмм… — и мило улыбнулся, что было ему вообще не свойственно и заставило Владу дико удивиться и расширить глаза, всё ещё нервничая, не понимая в чём дело, покусывая свои синие, от помады губы.

Он присел, чтобы быть плюс-минус на одном с ней уровне.

— Эл… Я не по… — Элай переместил руку с плеча на её затылок и без лишних объяснений подтянул к себе.

Без каких-либо сопротивлений, она поддалась этому. Пользуясь случаем, Влада поднесла к его лицу ладонь, где большим пальцем на секунду дотронулась до его носа, чтобы точно убедиться, что со времён удара Марка, у него всё прошло. После чего, как он и задумывал, произошёл поцелуй, где предварительно, они оба закрыли глаза.

Наблюдавшие за всем происходящим, тупо не могли понять, что происходит и как вкопанные продолжали следить с обвисшими челюстями.

Влада не могла поверить в происходящее. Сколько раз она думала о подобном и представляла это себе. После осознания, она со всей силы обняла Элая, продолжая целовать и не открывала глаза, боясь, что когда откроет, то всё это окажется сном или того хуже, жестокой шуткой. А у Элая, в свою очередь, отлегло на душе, ведь он всё-таки пересилил себя и теперь, лишь радовался и наслаждался происходящим. Всячески благодарствуя словам Андрея, понимая, что так и не скажет ему за это спасибо. И хоть он и не являлся ни разу сентиментальным человеком, но если бы не столь важный и редкий для его восприятия и жизни момент, он бы был в силах пустить скромную слезу в память друга, даже на глазах у других.