Критическая метаморфоза

— Куда? — вскрикнул Ми́лан, — И я вспомнил, так что тоже бахну.

— Хорошо. Приехали мы с семьей этим летом на дачу, копать картошку. Вышли на огород, а её нет. «Кто-то воровски выкопал», вопили они. Только на углу немного осталось. Буквально десяток кустов. А я стою чёт так, — прищурился, — и вспоминаю ту осень. Я тогда поехал с ним вдвоём, мама была занята чем-то. Садить я сразу отказался, по причине того, что не ем картошку. А отец, по моим воспоминанием, что-то там пытался садить, как раз на этом углу, а потом плюнул, взял пяти литровый бутыль пива и уселся перед телеком на все выходные. Вообще забив на эту самую картошку. Думаю, подойду, скажу, напомню, может забыл. Отвожу его в сторону и говорю ему это. А он такой: «Тсс, я помню». И пошёл дальше комедию ломать.

— Пфууух, вот это он провернул… И что мама так и не узнала?

— Нет, та я не стал его раскрывать. Он столько раз меня прикрывал.

— А вы ещё садите картошку огородами? От этого же все уже отказались. Не рентабельно ведь. Проще покупать и экономить ресурсы и время, — Женя поинтересовался.

— Та, я знаю и отец понимает, просто привычка у них такая. С давних лет.

— Теперь наверно я, — сказал Ми́лан, — Купили мои родаки новую стиралку. Отец установил и думал настроить. Но ничего не вышло, что-то он там наклацал и она не хотела работать. А я был вне города. Сказал, подождите пару дней, приеду всё сделаю. Приехал, смотрю, а он случайно включил режим «для детей» и не может с ним справиться. Так и ходил в грязной одежде три дня.

— Та бывает, я сам не силён в технике, — Дэриэл, — Кстати, я тоже кое-что вспомнил. Мне было лет пять. Ещё тогда родители жили вместе и частенько брали меня с собой к друзьям на дни рождения. И вот после очередного такого дня, меня очень заинтересовал, тот факт, что некоторые люди празднуют два дня. А отец мне объяснил, что это мол они похмеляются и мы в том числе, — Диму уже «пробило» на дикий «ржачь», — С того момента, я начал расценивать это слово, как продолжение праздника. И вот я на утреннике в детском саду, под конец праздника, поднимаюсь, на меня все смотрят и я объявляю, что мне всё понравилось и я очень бы хотел, чтобы мы все, завтра, пришли сюда похмеляться. Все воспитательницы в шоке, в том числе и мамы. Только отец ржал, ну и ещё несколько других пап.

Все улыбнулись и оценили рассказанный случай, очередным взятиям куска мяса со стола. Дима допил вторую бутылку, закусил двумя ломтиками мяса и достал с пакета третью.

— А ты Жека, может тоже что-то расскажешь по тем… — все тут же возмущённо и с ужасом перевели взгляд на Диму, — Ой бля… Извини, я забыл. Вот это я дурак…

— Та забей! Подай лучше пива, — потянулся рукой до сухарей и совершенно искренни ответил Женя.

— Ну хорошо, — Ми́лан огляделся по сторонам, найдя коньяк и стаканчики, принялся разливать себе и Дэриэлу, — Что у нас там дальше по темам?

— Давайте, наверное, я последнюю расскажу. Раз уж под тему. Слушайте, — выдохнул Клим, — Фух, только предупреждаю сразу, это не прикол, после того как я это расскажу, вы почувствуете настоящую боль! Дима, ты, наверное, об этом не в курсе. Итак, в детстве, папа, да и мама тоже, но больше отец, не разрешал мне есть шоколад, где-то с пяти до двенадцати лет из-за аллергии. А в тринадцать, я узнал. Внимание… Что у меня нет аллергии на шоколад.

— Ууу, — все в четырёх они взялись за головы, — А это больно! — завопили они в один голос.

— Это, ты сейчас серьёзно? — кивнул, — Стоп, я помню, как ты в детстве, отказывался от шоколадок, когда я тебе их предлагал.

— Что?! Ты мне не предлагал ничего! Никогда!

— Ну не я, кто-то из пацанов со двора. Но факт остаётся фактом.

— Ну так ты правильно формулируй. Хоть бы раз какую-то бутылку пива мне купил… — по-дружески, без притензий и с улыбкой добавил, — А вообще да, когда я узнал, это была боль.

— А зачем они так сделали? — Дэриэл всё ещё не отошёл от шока.

— Говорили, что хотят обезопасить меня, таким образом.

— Ага, конечно, — Диме уже было «хорошо» от третей бутылки, — Ты каждый раз так говоришь, когда они творят какую-то «дичь».

— Дим, я же просил не нужно… Ты лучше расскажи, — внезапно вспомнил он, чтобы перебить неудобную ему тему разговора, — Как и обещал, про Марвина, от которого ты постоянно прячешься или бывает даже просто смеёшся.

Дима неуверенно улыбнулся: — Та сейчас расскажу. И я не смеюсь, — Клим насупил брови, — Точнее не всегда, — закивал второй, показывая, что только с этим высказыванием может согласиться.

— Марвин? — Женя недоумевал, — А что смешного? Типо из-за заикания?

— Заикается? И что тут такого? Ты из-за этого смеялся, Дима? — Дэриэл.

— Короче! Я говорю, все молчат! Лет восемь назад, ещё в школьном возрасте, произошёл один случай. Я возвращался домой со двора. Осень, часов семь-восемь, уже темно. И случайно заметил этого Марвина, сидящего у детской площадки. И вот что-то стукнуло мне в голову, что решил напугать его. И разыгрался я по полной.