Критическая метаморфоза

— Ми́лан хватит! — крикнул ректор и моментально посмотрел на окна своего кабинета, чтобы убедиться, что он завесил жалюзи. Завесил.

— А вы что не знали?! Да ладно! — иронично добавил Ми́лан, — Ааа, я понял вашу логику. Они не знакомы с важными для вас людьми. Какой из них толк будет потом, да?

— Ми́лан, перестань нести чушь!

— Чушь?! Хорошо… тогда объясните, какой путь сейчас проходит это дело. И какую роль, лично вы исполняете в нём?

— Наблюдателя! Пока что.

— Аа, да да да. Давайте, я перефразирую, — Ми́лан окончательно вошёл в свой любимый образ, — Роль — ссыкла ебаного! Как вам? По-моему — как раз! — Ми́лан, демонстративно поднялся со стула и развёл руками.

— Сядь и закрой рот! Либо мне придётся применить совершенно иные меры! — как ни странно, Ми́лан послушался и сел, но улыбка с лица, у него не слазила, — Ты знаешь, что в этом деле, нельзя делать резких движений? Вот и я, стараюсь как могу, — после столь тяжёлых слов для Анатолия, у него по немного начинали трястись руки.

— А почему тогда, я могу делать такие движения, а вы нет? Я могу продвигать, некую справедливость, а вы… — Ми́лан «проглотил» матерное слово, вертящееся, у него на языке, — боитесь. И кстати, заявления в полицию от этих двух было? Неееет, — за этим последовала довольная улыбка, — Ну так советую вам от этого и отталкиваться. И скорей всего, не станут. Об этом свидетельствует, мой диалог с вами. А не прокуратурой.

— То есть, ты хочешь сказать, что ты всегда прав?! И нужно творить самосуд?!

— Может и нет. А как поступать, если они не понимают по-другому? А на счёт, прав я всегда или нет, где я ошибся?

— Тебе сказать где ты ошибся? Знаешь такого Александра Михайловича?! Преподавателя, так скажем, — он поиграл скулами, — подвергшийся угнетению, с твоей стороны!

— Я же вам уже говорил, почему у меня, к нему, такое отношение. Если вы забыли, то я напомню. Этот человек, нас в хуй не ставил!

— Ми́лан!

— Я не закончил! Он систематически опаздывал к нам на третью пару, ровно от пятнадцати до двадцати минут. Он вёл, только у нас пары. Так что у меня состоялась теория о том, что, либо он тупой, либо не уважает как таковых, студентов, к которым приходит. И в конце, моя вторая теория подтвердилось. И, следуя этому, я потребовал одно из двух, оплатить штраф или уволиться. И, акцентирую, я это сделал, без какого-нибудь насилия! Честным путём! Он — проигнорировал! Как и вы! И вы это знаете!

— Думаешь, мне он нравиться? Думаешь, я не хочу его отсюда вышвырнуть? Ми́лан, ты же знаешь, что у меня некем его замени…

— Подождите, — перебил Ми́лан, — Вы так и не ответили, — он упрямо продолжал добиваться своего, — Почему, я пытаюсь что-то делать, а вы нет?

— Ми́лан, перестань это тянуть из меня! Да, я боюсь, что меня могут посадить за это! За то, что буду лезть куда не следует. Да я боюсь, что они могут прийти ко мне домой, к моей жене и моим детям.

— Ваши дети, живут даже не в этой республике, а совершенно в другой стране! Вы и ваша жена? Да вам, уже шестьдесят лет. Почему мне двадцать и я не боюсь рисковать своей жизнью и моими относительно молодыми родителями? А вы сколько надеетесь ещё прожить?! Два года, три? Вы видели статистику, знакомы с ней? По которой, в среднем мужчины живут пятьдесят один год. Вы мало прожили?! Вам уже нечем рисковать! — слушая Ми́лана, Анатолий Иванович, начал сильно нервничать, что не дало ему ответить.

— Так что, я вообще не понимаю, зачем вы меня сюда вызвали. Наши дискуссии, всегда заканчиваются, на одном и том же. Только сейчас, я хочу поставить жирную точку. Я забираю свои слова обратно и сюда, к вам, больше не приду, — Ми́лан снова поднялся с места, Анатолий последовал ему, — Ведь сегодня, своим чрезмерно пасивным поведением, я доказал ещё одну свою теорию. Вы меня боитесь! Но вот дилемма… Я никогда вам не угрожал и не собираюсь. Все те угрозы, которые я мог извергать, были адресованы определенным людям. Тем, которые, с моей точки зрения, заслуживают этого. И всё равно при этом, остаются лишь угрозами. И извините, но в свете последних событий, вы давно перестали, для на всех, хоть что-то значит. Ну и в конце… причина по который вы меня сюда вызвали… у вас нет доказательств, что это сделал я, даже косвенных. У вас, только слухи и разные бредни! А я, в них, участвовать не собираюсь, — закончив мысль, он вышел из кабинета.

Через медленно, закрывающиеся двери, Анатолий видел, как он пошёл к студенту, о котором его спрашивал Ломинов и они вместе, ушли по коридору. А Анатолий Иванович, так и продолжал стоять, засмотревшись в деревянную дверь.

— Глава 7

— Повтори ещё раз, что тебя беспокоит?

Дэриэл сидел в кабинете, обставленного светлого оттенка мебелью и смотрел доктору в глаза. Его нос зудел, но он старался перебороть себя и не обращать на это внимания.

— Смотри… — Екатерина Валериевна, начала использовать успокаивающий тон, — Я психологиня и чтобы мне стать полезной твоей проблеме, со мной нужно разговаривать или хотя бы, по минимуму, честно отвечать на мои вопросы.