Критическая точка

— Вот это да! — Алик не мог оторвать взгляда от того, кого так тщательно искал в тех горах.

— Пойдем, ты же хотел все узнать. Я готов всё рассказать и даже показать.

Головин скрипнул зубами и вцепился в протянутую руку.

— Что происходит? Кто это? — выдал Эот.

Головин сделал шаг за Марком.

— Шеф, а мы? — спросил обиженно Михась.

— Не бойтесь он скоро вернется, — Марк скромно улыбнулся.

— На корабль ждать!

Эот и Егоров переглянулись:

— А мы?

— Вернусь всем бошки поотрываю, — ещё раз для порядка рявкнул Головин и растворился в тумане.

…Пауза. Первым опомнился Эот. Он вопросительно посмотрел на Михася. Тот только покачал головой, потом посмотрел на Алика.

— Там тумана не было, — покачал головой «пёс».

— Где там? — всплеснул руками константер, — Что всё это значит?

— Хотел бы я то же это знать, — усмехнулся Михась, — Пойдём, подождём на корабле.

— Может, объяснитесь перед отбытием.

— Раз Шеф не счёл нужным объясняться, значит, и мы не будем. У нас свой устав, — ответил Михась, щелкнул коваными подковами и быстро зашагал прочь.

Алик потрусил следом.

— Сволочь! — прокомментировал Эот, с досады топнув.

— Ещё какая! — согласился Егоров.

— Вы хоть поняли, что произошло?

— Не у одного у вас высший бал по аналитике. Кто-то нашёл способ обойти закон Монсера. Кто-то владеет способом мгновенного перемещения в пределах атмосферы. Кто-то обошёл все правила и запреты. И этот кто-то не вы, — Егоров внимательно посмотрел на соперника, — И, к сожалению, не я…

В кабаке, за низким столиком, на низеньком стульчике Головин сидел напротив того, кто сейчас представлял в его мире некую новую переменную, которую никто не смог просчитать или предугадать. Белобрысый потягивал из высокого бокала ледяной чай, а перед Главой исходил паром горячий кофе.

— Что мы здесь делаем? — Серго не спешил пить.

Ещё неизвестно кто пред тобой друг или враг.

— Хочу показать, чем я отличаюсь от вас.

— В смысле? — Головин покрутил чашку, но опять не пригубил, — Где мы вообще находимся?

— Оглядись вокруг, посмотри в окно.

Серго обвёл взглядом полутёмный зал. Обстановочка была знакомой, но после пьянки память отказывалась повиноваться.

— Ну?

— В окно смотри.

А за окном, холодок пошёл по спине. За окном знакомая улица, по тротуару бредет знакомая грибообразная фигурка. Всё как тогда. Головин посмотрел на Марка. В глазах замер вопрос.

— Ты правильно думаешь, — радостно закивал белобрысый, — Мы именно там, и заметь, именно тогда. Синхронизация по времени великая вещь.

— Но как? Это опасно! Невозможно! Запрещено! — Головин стукнул чашкой по блюдцу.

— Не надо бить посуду, она не твоя. Тебе отвечать на всё сразу или по очереди? Как — не скажу. Опасно, но мы же менять ничего не будем, просто посмотрим, чем я отличаюсь от вас. Ещё раз повторюсь, для меня в этом мире ничего невозможного нет. А кто вы такие чтобы мне что-то запрещать?

Серго только открыл рот, чтоб поставить заносчивого сопляка на место, как тот хлопнул его по руке и радостно заметил:

— Начнем, полный контакт!

Головин успел лишь моргнуть и он смотрит на мир чужими глазами. Здоровается с незнакомыми людьми. Садиться за конторку. Ужас, который в тот момент испытал Серго словами не передать, но в ухо кто-то шепнул:

— Не дергайся, ты в шкурке спящего, сам всё поймешь. Натворить ничего не успеешь, я функционал ограничил.

А дальше всё по кругу. Нестерпимое желание закурить, умом понимаешь что нельзя, но хочется, так что всё тело сводит. Трубка в руках, крутишь, вертишь, понимаешь, что нельзя. Вот оно принуждение. Голова гудит, кажется, сейчас лопнет. Больно до рези в глазах, только глоток дыма может принести облегчение. Эта трубка, как на грех в руках. И вдруг, легкий шепот в ухо:

— Не стоит. Положи её на место. Сейчас станет легче.

Боль ушла вместе с шаловливым ветерком, который похолодил горящие уши и принес долгожданное облегчение. Дурацкая трубка, шутливый подарок сослуживцев летит на свое законное место в глубокий ящик. Наваждение прошло…

— Очнись, — Марк потрепал Головина по плечу, — пора.

Серго зажмурился, тряхнул головой:

— Что это было?

— Демонстрация. Что есть вы, а что есть я. Почувствовал на своей шкуре, как работают твои коновалы. Прямое воздействие на мозг! Надо же было додуматься, вернуться к технологии тысячелетней давности. Ломать психику нормальных людей.

Как не хотелось бы признавать, но этот странный молокосос был прав. Технология ужасная, грубо и неэффективно. Так работать нельзя. Вслух Головин произнёс:

— Эту ветку однозначно под запрет!

— Ну, вот и хорошо, — обрадовался Марк и отхлебнул из своего высокого стакана, в котором уже растаял лёд.

— Только это всё не объясняет кто ты такой. И как тебе удается вмешиваться в наши планы. И где мои люди?

— С ними всё хорошо. Где они пока не скажу, ринешься туда, а ты мне в другом месте нужен. Смотри — побежал.

В окно было видно как растерянный наблюдатель, у которого только что провалилось задание, выскочил на тротуар, потом замер.

— Смотри-ка понял, что смысла барахтаться нет.