Критические статьи, очерки, письма

Я еще не проверял количества страниц в романе «Бездна». Этим подсчетом я займусь в Брюсселе. Я так увлекся работой, что одновременно с «Бездной» написал в течение шести дней маленькую одноактную комедию «Бабушка», которую вам прочту. Хочется поездить, переменить место и климат; мне так недостает тех славных денечков, которые мы вместе проводили в нашей карете. В связи с одной работой мне нужно будет побывать в Шотландии и на острове Мэн. Что ты на это скажешь, Виктор? Что ты на это скажешь, Шарль? По времени это как раз совпадает с ежегодной поездкой дорогой вашей матери в Париж. Мне предстоит еще многое сделать за эти два дня. Я уже приступил к серьезной подготовительной работе для «93-го года»: классифицирую и привожу все в порядок, чтобы к моему возвращению материалы и заметки были уже готовы. Жду не дождусь, чтобы оказаться с вами обоими в нашем домике на колесах, запряженном парой лошадей. Но когда же все мы соберемся в Отвиле, вместе с вашей горячо любимой матерью? Итак, до пятницы или до субботы. Крепко обнимаю вас!

В. Г.

Фредерику Морену

Брюссель, 3 августа 1865

Дорогой философ, книги, которые вы так любезно прислали, доставили мне несказанное удовольствие. Я прочел ваши замечательные статьи, прочел и вашу книгу «Происхождение демократии». Она превосходна. Я часто задумывался над этими насыщенными глубоким содержанием страницами; я задавал им вопросы, на которые они мне отвечали, — душевный разговор с вами при посредстве вашей книги. И это потому, что она ясна, как день, и сияет правдой. Я беседовал с вашим произведением, как беседовал бы с вами, и собираюсь захватить его с собой в поездку, сделать своим спутником, ибо теперь оно стало моим другом.

Вы даете высокое и верное определение правосудия, вы видите историю глазами мыслителя, вы указываете Прогрессу правильную дорогу в будущее, раскрывая его действительно пройденный путь в прошлом; вы олицетворяете науку, которой служит слово, вы философ, и, в то же время писатель.

Благодарю вас за то, что вы дали мне возможность познакомиться с этим произведением, исполненным вдохновения и проницательности, красноречия и логики. Благодарю вас, что вы в нем упоминаете обо мне. Благодарю вас за то, что вы его написали.

Когда я снова увижу вас? Вы оставили о себе сердечную и добрую память. Еще и сейчас чувствую тепло вашего рукопожатия.

Ваш друг

Виктор Гюго.

Жорж Санд

Брюссель, 4 октября 1865

Все лето меня не было в Гернсее, я много разъезжал. Теперь заехал в Брюссель в связи с женитьбой Шарля, потом вернусь на свой камень среди морских просторов. Поль Мерис рассказал мне о вас, и у меня явилась потребность вам написать. Позвольте же сказать вам, что всем сердцем я ваш. В жизни бывают часы, когда к восхищению, которое внушает большой ум, присоединяется глубочайшая и нежнейшая симпатия.

Преисполненный этих чувств, я приношу дань моего беспредельного к вам уважения.

Виктор Гюго.

Пьеру Верону

Конец марта или апрель 1866

Мой доблестный и дорогой собрат!

В наше время, когда письма перехватываются, я никогда не знаю, дошли ли мои письма или нет. Я писал вам, так же как и г-ну Шарлю Батай; думаю, что вы получили мои письма, ибо мне представляется, что я получил от вас ответы. Ваши ответы — это те сердечные и дружеские слова, которые приносит мне «Charivari». Сегодня я прочел написанную вами, полную благородства страницу о «Тружениках моря». Ваши суждения об этой книге замечательно верны. Я хотел прославить труд, волю, преданность, все, что возвышает человека, я хотел показать, что самая неумолимая бездна — это сердце, и если можно спастись от моря, то от женщины спастись нельзя; я хотел сказать, что когда добиваешься любви, «сделать все» отступает перед «ничего не делать» и Жильят отступает перед Эбенезером; я хотел доказать, что достаточно даже атому «хотеть и понять», чтобы одолеть самого страшного из тиранов — бесконечность. Все это вы мастерски раскрываете в нескольких, столь богатых мыслями, строках. Вы знаете, как я люблю ваш смелый, искренний талант, ваш ум, который так чудесно сочетается с совестью и достоинством. Вы идете в ногу с прогрессом; вы столь же всесторонне приемлете революцию в литературе, как и в политике. Вот почему вы владеете умами.

Жму обе ваши руки.

В. Г.

Альфреду Асселину

Отвиль-Хауз, 14 апреля 1866

Ты написал шесть просто замечательных страниц. Последняя из них вдохновенна и прекрасна. Ты заставляешь согласиться с метким истолкованием образа Моисея: «Ты гений, и ты выражаешь бога». Это великолепно. А все то, что ты говоришь об языке и стиле! Это ново, правдиво и содержательно. Это высокая критика, критика художника и поэта. Поэт — первый среди критиков, как и первый среди мыслителей; он познал всю глубину искусства и законы совершенства.