Критическое исследование хронологии древнего мира. Восток и средневековье. Том 3

В середине века катастрофическое извержение Везувия кладет начало монотеизму в форме богоборчества–израэлитства. У подножия Везувия создается религиозный центр, привлекающий богомольцев со всего Средиземноморья. Смесь местного языка с языком богомольцев и священнослужителей с островов Архипелага дает начало богослужебному латинскому языку.

В 270 году впервые удается создать более или менее устойчивую империю. Ее властители, истинные имена которых нам не известны, либо заключают союз со жрецами южноитальянского монотеизма, либо сами являются первосвященниками этого культа. Составляются первые писаные законы. В 284 г. вводится первый обязательный календарь (скорее всего 365–ти дневный).

Официальным языком этой империи был какой–то семитический язык, близкий к языку Библии. Условно его можно назвать сирийско–египетским. Языками же живого общения были разнообразные местные языки романского, германского, славянского, семитического происхождения.

 

Четвертый век

Это был, по–видимому, самый важный век в истории человечества, наложивший свой отпечаток на все ее дальнейшее течение. Его начало знаменуется окончательной консолидацией «Ромейской империи», которая, пережив ряд видоизменений, смогла просуществовать почти до наших дней. Столицей этой империи почти сразу же стал Константинополь, исключительно удачно расположенный на перекрестке морских путей. В какой мере и как далеко она распространяла свою власть на Запад неясно. Возможно, что на Западе довольно рано оформилась своя государственность, то подчинявшаяся (быть может, в порядке личной унии), то отделявшаяся от Ромеи.

Первые императоры Ромейской империи нам известны по их греческим или латинским прозвищам–именам, которые им были даны историками лишь несколько веков спустя: Диоклетиан — Богопризванный, Константин — Стойкий. В то время были невозможны иностранные, не имеющие смысла имена и потому уже сам факт, что эти имена заимствованы из двух разных языков доказывает их выдуманность. Очень возможно, что имя Константина было произведено от названия его столицы, Константинополя, означающего «Крепкий город». Те же императоры (под другими, естественно, именами) известны нам из Библии и иероглифических текстов. К сожалению, уверенного сопоставления различных имен не получается. Хуже всего дело обстоит с тройкой: Саул, Соломон, Давид, поскольку соответствующие главы Библии являются одними из самых поздних, изобличая уже поднаторевшую в изящной словесности руку автора, который написал не хронику, а нечто вроде фантастико–приключенческого романа, весьма произвольно варьируя имевшийся в его распоряжении фактический материал.

Искусственнейшая форма правления — тетрархия с ее системой Священных Особ — Августов и подчиненных им Цезарей (возможно от еврейского КОШАР — Крепкий), быть может, действительно была введена в то время, по–видимому, в порядке некоего политического компромисса. Несмотря на это, теоретически (и практически) основной формой правления было самодержавие на религиозной основе; укрепление государства требовало поэтому укрепления и кодификации государственной религии. По сумме всех указаний эта кодификация была впервые осуществлена Арием–Ароном, но сам кодекс был приписан Диоклетиану–Моисею, который, как император и первосвященник, обеспечил его проведение в жизнь.

Впоследствии, когда в ходе своего развития арианство превратилось в христианство, это новое учение для придания себе большего авторитета сдвинуло свое начало на 300 лет вспять и объявило арианство одним из своих собственных вольнодумств. Когда же в ответ одно из течений арианства отнесло свое начало еще дальше — за 1800 лет вспять, их противники, воспользовавшись иным произношением имени Законодателя, объявили, что их Арий — это не Арий, а совсем другой — Арон, закон которого был отменен самим Христом. В дальнейшем это течение арианства, обросшее дополнительными фантастическими прибавками, дало начало исламу и иудаизму.

Достоверных сведений об Арии практически нет. Нет их и о его современнике Константине–Стойком. Два основных первоисточника о нем, Евсевий и Зосим расходятся практически во всем. По–видимому, Константин был сторонником культа Солнца (см.[7], стр.57—58), а точнее, одной из сект арианства, отличающейся элементами обожествления Солнца.

Вообще, надо думать, что кодификационная деятельность Ария увенчалась лишь частичным успехом и не прекратила существования необозримого конгломерата разнообразных сект и их отдельных ответвлений, боровшихся друг с другом за власть над душами верующих (в первую очередь императора и его семьи). Возможно, что в 325 году одной из этих сект удалось достичь временной победы над Арием, что дало начало мифу о Никейском соборе.