Крючок для пираньи

— Сомнительно, — сказал Мазур, подумав. — Если бы оказалось повышенным парциальное давление азота и началось «глубинное опьянение», наверху моментально поняли бы — человек начинает бормотать, нести околесицу… Ничего подобного не было, судя по протоколу. Он мог упасть с палубы — но в том-то и соль, что на палубу не поднимался, стоял на грунте рядом с кораблем… У меня есть одна-единственная версия, но она — сумасшедшая…

— Что ж поделать, если — единственная… Излагай.

— Нападение боевого пловца, — нехотя сказал Мазур. — Неожиданное нападение. Есть старый, примитивнейший прием выведения водолаза из строя. Достаточно перевернуть его вверх ногами. И подержать секунд десять. Воздух перемещается в штанины, получается так называемый обжим. В сосуды мозга приливает кровь, начинается головокружение, кровотечение из носа, расстройство мозгового кровообращения. Сплошь и рядом водолаз теряет сознание, не в состоянии дышать. Если его в таком состоянии поднимать на поверхность с нарушением режима — а именно это и произошло — легочное давление повышается, сосуды рвутся, альвеолярный газ проникает в них, в левое предсердие, в большой круг кровообращения. Резкое понижение артериального давления, обширный инфаркт миокарда, остановка сердца. Никакая декомпрессионная камера уже не спасет. Учили нас таким фокусам… В общем, если только допустить, что его атаковал боевой пловец, — все, абсолютно все укладывается в гипотезу.

— Вот только не совмещаются боевые пловцы и горласто-дебильная интеллигенция…

— Я и не настаиваю, — сказал Мазур. — Я только выдвигаю версии.

— Одну-единственную версию…

— Других и нет. Примерно то же самое могло произойти, упади он неудачно с палубы, перевернись вниз головой. Но там черным по белому написано, что он стоял на грунте.

— Но чисто технически возможно допустить атаку?

— Еще бы, — сказал Мазур. — Чистая теория — вещь обширная… Многое вмещает.

— Скажем, судно на значительном отдалении, за горизонтом, застопорило и выпустило пловцов на каких-нибудь скоростных буксировщиках…

— Скоростные подводные буксировщики — это чистое кино, — сказал Мазур. — На самом-то деле буксировщик скоростным быть может, но никто его таким делать не станет. Если скорость выше трех, самое большее — четырех километров в час, будет такое сопротивление воды, что аквалангист моментально придет в нерабочее состояние, будто его долго и старательно лупили…

— Это детали. Я о буксировщиках. Подошло судно, выпустило пловцов, они добрались до места, затаились и атаковали…

— Ничего сложного, — сказал Мазур. — Даже без буксировщиков… Но откуда здесь взялись бы чужие пловцы? И, главное, зачем?

Кацуба протянул:

— Милейший контрразведчик Шишкодремов с маху заявил бы, что тут замешаны иностранные агенты, которые таким образом пытаются добиться переноса военной базы… Одна загвоздка: даже в нынешние времена всеобщего бардака не смогла бы оперировать у наших берегов подобная группа. Чужая группа. Мы, несмотря на скудные возможности, ее вычислили бы. Не в два счета, но довольно быстро. Необходимо судно обеспечения, техника, агентурная поддержка в городе…

— Насчет агентурной поддержки тебе виднее, — сказал Мазур. — А техника и в самом деле нужна серьезная. Особенно когда речь идет о нелегальном рейде. Я тут мог бы вспомнить кое-что прошлое, но, извини, не буду. Одно скажу: разовая акция возможна. Подобралась субмарина, выпустила пловцов, потом приняла на борт и растворилась в глубинах… Вот только такая акция была бы напрочь лишена смысла. Помешать исследованию затонувших кораблей невозможно — мы можем снова и снова пускать туда водолазов… не на грунте же поблизости эта субмарина лежит, самолет ее обязательно засек бы на здешнем мелководье…

— Не зря я тебя сюда тащил, — удовлетворенно сказал Кацуба. — Уже полезность доказываешь… Действительно, картинка получается нереальная. Но ведь сам говоришь, в гипотезу о нападении боевого пловца все, случившееся с водолазом, великолепно укладывается?

— Это еще ничего не значит, — сказал Мазур. — Есть такая старая формула: «От неизбежных на море случайностей». В пятьдесят девятом погибли два знаменитых спортсмена-ныряльщика — Корман и Рамалата. Первый был чемпионом мира пятьдесят седьмого года по подводной охоте, второй — чемпионом Португалии. А погибли на тренировке… И попадалась мне где-то любопытная подборочка о каскадерах — выполняли головоломнейшие трюки, но гибли столь нелепо, чуть ли не с постели падали…

— Да, вот кстати, — сказал Кацуба. — Аквалангиста мы как-то выпустили из памяти. Что нужно делать, чтобы труп утопленника не всплыл?

— Вспороть живот, — сказал Мазур, не раздумывая.

— Ага. А вдобавок мочевой пузырь проколоть….

— То есть, ты упорно возвращаешься…