Кризис

В 1918 году, опасаясь оккупации Москвы и Петрограда, они вывезли золотой запас в далекую от всех фронтов Казань: туда уж точно не доберутся!

Уже летом в подвалах казанского банка скопилось золота с серебром на гигантскую сумму: более 800 миллионов рублей. Ценности свозили не только из столиц, но и из Тамбова, Воронежа, Ельца, Курска, Могилева, Самары и многих других городов.

Откуда большевикам было знать, что тыловое Поволжье со всех точек зрения окажется куда более опасным, нежели осажденный Питер; история сыграла с ними злую шутку.

К тому времени в России набралось огромное количество австро-венгерских пленных — свыше 600 тысяч человек, из них треть — славяне; в первую очередь — словаки и чехи. И немцев, и австрийцев жаловали они не сильно.

Воевать за Австро-Венгрию и династию Габсбургов славянские подданные не хотели. Чехи, словаки, поляки, хорваты, сербы сдавались в русский плен чуть ли не целыми частями. Эти настроения прекрасно описывает Гашек в своем «Бравом солдате Швейке»: с криками «На Белград!» мог выступать только умалишенный.

Еще в 1916 году из перебежчиков и военнопленных составили особый Чехословацкий корпус, воевавший на нашей стороне. Он был добровольческим! Сражались чехи-добровольцы лихо и отчаянно. Австрийцы и немцы славян в «обратный плен» не брали — считали предателями, и если захватывали, то расстреливали по законам военного времени на месте. Да они в плен и не шибко сдавались!

После Брестского мира Чехословацкий корпус оказался единственным, кто не бежал в панике, а с боями отступил в Россию. Отходя, чехословаки захватили несколько десятков эшелонов. И было в этом корпусе до 40 тысяч штыков.

Немцам совершенно не улыбалось появление на Западном фронте такого количества отчаянных и непримиримых врагов. Они требовали от советского правительства разоружить и выдать им «предателей-чехословаков»! В свою очередь, чехословаки настаивали, чтобы им дали довоевать с немцами под знаменами союзников.

На первое — у большевиков не хватало сил, а на второе они не отваживались, справедливо опасаясь немецкого гнева. В итоге было принято соломоново решение: отправить Чехословацкий корпус самым дальним путем — через Владивосток. Пусть добираются до Западного фронта как можно дольше!

Теперь представьте себе ситуацию: по Транссибирской магистрали на запад движется поток немцев, австрийцев и венгров… Домой. Чехословаки в 63 эшелонах катятся навстречу, на восток. Эшелоны то едут, то стоят по нескольку дней: большевики пропускают немцев, тормозя движение чехословаков.

Неизбежное напряжение: а вдруг все-таки выдадут?!

В мае 1918 года одни эшелоны уже почти достигли Владивостока, другие еще оставались под Пензой. Чехословацкий корпус растянулся на 7 тысяч километров, но боевого духа не потерял.

24 мая вспыхнула драка между австрийцами и чехами. Стычка переросла в стрельбу. Власти попытались арестовать чехов…Так начался «белочешский мятеж», который стал детонатором восстаний по всей линии Транссиба.

К ужасу большевиков, на них уже не с запада, а с востока двинулась Народная армия Комитета членов Учредительного собрания (КомУч), со столицей в Самаре. Самой боеспособной частью Народной армии были наспех собранные офицерские дружины.

В считанные дни основные города Средней Волги, Урала и Сибири были захвачены восставшими. Угроза нависла и над Казанью.

Поначалу большевики не восприняли это всерьез. «Политическое положение прекрасное, так как в Казани — я», — хвастливо отвечал на телеграммы из Москвы командующий Восточным фронтом Муравьев. Потом, правда, красные спохватились, начали готовить золото к эвакуации, но было поздно.

7 августа русско-чешская бригада молодого полковника Кап-пеля неожиданно смелым ударом берет Казань. Здесь и был, помимо военного снаряжения, захвачен золотой запас Российской империи, уже подготовленный к отправке в Москву. Всего, по оценке самих белых, Каппелю досталось 489 тонн золота, а также серебра, платины и ценных бумаг на 645,4 млн. золотых рублей (примерно 7 миллиардов долларов по нынешнему курсу)[21].

Пароходами и баржами бесценный груз переправили в Самару, оттуда — в Омск, к Колчаку. Отныне — власть Верховного правителя России подкрепляется самым главным и неоспоримым аргументом — золотом с серебром.

Все бюджеты правительств, афишированных с адмиралом, финансируются из этого источника: Северное правительство Миллера в Архангельске, Северо-Западное Юденича. Много денег посылал он и Деникину. Вилла, купленная Юденичем в Ницце, безбедная жизнь российских дипломатов в Париже, отъезд разбитой армии Юденича на юг, в Новороссийск, кораблями союзников — все это золотая стружка с того самого золотого запаса.

Плюс плата иностранным союзникам за «братскую помощь». В общей сложности Колчак умудрился передать им 146 тонн золота, превратив тем самым интервенцию в прибыльнейшую коммерческую операцию.