Кризис

Вернувшись в свой кабинет, я обнаружил, что Вьетнам по-прежнему не отпускает легко. Хотя Грэм Мартин и остававшиеся сотрудники посольства действительно улетели в 4:58 утра по сайгонскому времени, небольшое число военнослужащих 9-й десантной бригады морской пехоты, охранявших эвакуацию, – насчитывалось сто двадцать девять морских пехотинцев – осталось по какой-то причине, которую мы никогда не могли выявить. Огромный разрыв доверия возникал по гораздо меньшим причинам, чем эта, но тем из нас, кто находился в ситуационной комнате Белого дома, не было времени беспокоиться о мнении общественности. Вертолетный лифт возобновился. В результате последние разговоры о Вьетнаме не оставили возможности комментировать трагедию того, что сейчас произойдет. Вместо этого их интересовала перебранка по поводу технических вопросов о том, как спасти оставленных по необъяснимой причине морских пехотинцев.

ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ РОКФЕЛЛЕР – КИССИНДЖЕР

29 апреля 1975 года, вторник

19:06

К: Мы только что услышали, что там все еще остаются сто тридцать восемь человек.

Р: Это правда?

К: Нельсон, я не могу Вам это объяснить. Мы слышали как от ЦКВСС [Центр командования ВС страны], так и от Клементса, что все завершено. Теперь мы слышим, что там осталось сто тридцать восемь. Каково Ваше мнение о брифинге? Вы же не думаете, что занятая позиция была излишне оборонительной, не так ли?

Р: Вы были великолепны. Вы объяснили прошлое и будущее. И Вы получили это сообщение, как раз когда уходили? Что говорят в минобороны?

К: Они винят в этом шесть других парней.

…

ПРЕЗИДЕНТ – КИССИНДЖЕР

29 апреля 1975 года, вторник

19:20

К: Я просто хотел сказать Вам, что у них остался всего один вертолет; о ста тридцати восьми и о вертолетах доложили пять минут назад, но, вероятно, пятнадцать минут, потому что на какое-то время связь отключалась.

Ф: Значит, у них остался один вертолет.

К: Нет, их два. Надо будет вывезти сто тридцать восемь, а каждый вертолет может принять сорок шесть за одну загрузку, но они приземлятся одновременно – они должны загружаться, но у нас нет подтверждения.

Ф: Сообщите мне, как только они окажутся в воздухе.

К: Г-н президент, мы зашли слишком далеко, чтобы не получить этого. Им не пришлось стрелять.

Ф: Хорошо, дайте мне знать, как только у нас что-нибудь появится.

К: Хорошо, господин президент.

ЗАМЕСТИТЕЛЬ МИНИСТРА ОБОРОНЫ КЛЕМЕНТС – КИССИНДЖЕР

29 апреля 1975 года, вторник

20:01

Кл: Мы в итоге вывезли этих людей.

К: Теперь это абсолютно точно?

Кл: Абсолютно точно. Да. По последнему заходу нам трижды меняли данные. Наконец они сказали нам, что все три парня убыли. И мы отправились, чтобы забрать [последние] десять, а их было одиннадцать вместо десяти. Это невероятно. Я позвонил не только по этой причине, но и чтобы сказать Вам, что мне чертовски жаль, что все так вышло. Когда Вы сказали, что эвакуация теперь завершена, возникли ли у Вас какие-то проблемы?

К: Это вызывает у меня некоторые вопросы, и, когда ваши люди будут устраивать там брифинг, будет еще хуже.

Кл: Могу я сказать что-нибудь, что может пригодиться?

К: Мы должны увидеть, как день пойдет завтра. Но если ты хочешь сказать своей прессе, что вы предоставили нам информацию, это единственный выход.

Кл: Я сделаю это утром. Я сделаю это.

Было 19:53 по вашингтонскому времени (а в Сайгоне уже был день), когда вертолет с последними морскими пехотинцами покинул крышу посольства.

Через два часа северовьетнамские танки вошли в Сайгон. Один из первых пробил ворота президентского дворца. Смена власти не происходила, потому что это означало бы существование независимого или, по крайней мере, автономного Южного Вьетнама. Вместо этого Большой Минь и весь его кабинет были арестованы и исчезли из поля зрения общественности.

Временное революционное правительство (ВРП), перевоплощение Фронта национального освобождения (ФНО), которое на Западе в течение десяти лет рекламировалось как предполагаемый центральный элемент демократического коалиционного правительства Южного Вьетнама, исчезло вместе с Большим Минем. В течение года два Вьетнама объединились по традиционному коммунистическому образцу. У Юга не осталось ни капли автономии. Сотни тысяч южных вьетнамцев, включая всех, кто был в правительстве или вооруженных силах, были согнаны в так называемые лагеря перевоспитания – эвфемизм концентрационных лагерей, – где они оставались большую часть десятилетия. Десятки тысяч бежали как «люди в лодках».

Ради нашего долгосрочного душевного спокойствия мы должны когда-нибудь провести оценку того, почему хорошие люди со всех сторон не нашли способа избежать этой катастрофы и почему наша домашняя драма сначала парализовала, а затем захлестнула нас. Но в тот день, когда последний вертолет покинул крышу посольства, осталось только ощущение пустоты.

Благодарности