Читаем Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо полностью

Интеллектуальным наставником Обамы в Гарварде стал блестящий либерал — конституционалист Лоуренс Трайб… Трайб страстно желал занять место в Верховном суде и надеялся, что следующий президент-демократ выдвинет его кандидатуру, но после слушаний по кандидатуре Борка злопамятные «слоны» поклялись, что никогда не простят Трайба…

Майноу… была наставником Обамы в Гарварде. Между ними завязались дружеские отношения, которые сыграли огромную роль как в профессиональной, так и в личной жизни Обамы. Майноу выросла в Чикаго. Ее отец Ньютон Майноу был председателем Федеральной комиссии по связи при Кеннеди…

Абнер Миква, бывший конгрессмен из Чикаго, теперь заседавший в апелляционном суде федерального округа Колумбия, предложил Обаме пойти к нему в помощники, но молодой человек ответил отказом. Миква был поражен. Его суд — второй по важности в стране, и оттуда верная дорога к должности помощника члена Верховного суда. Обама что, метит прямо в Верховный Суд?.. [Ремник, 2011, с. 207, 220–221, 224, 249].

Кого в конце концов Обама выбрал в сюзерены, мы не знаем[43], но, судя по его дальнейшей карьере, это был безукоризненно точный выбор. Абнер Миква не ошибся: Обама действительно метил куда выше, чем на должность помощника члена Верховного Суда.

Практик. Ну, тут есть тонкость. Не исключено, что те, кто реально стоял за Обамой, просто велели ему набраться ума-разума. Теоретически такое может быть, во всяком случае биография Обамы позволяет предполагать, что его «вели».

Теоретик. Берите пример с великих: не торопитесь. Учитесь Власти за пределами Власти, выстраивая личную агентуру; знакомьтесь с высокопоставленными людьми и производите на них благоприятное впечатление; подобно Обаме, планируйте изучение системы, частью которой вы собираетесь стать. И тогда рано или поздно вы встретите подходящего сюзерена — не с самого верха, чтобы ему еще нужны были собственные вассалы, но достаточно перспективного, чтобы вскарабкаться на этот верх или подсадить вас[44].

Теперь Власть от вас на расстоянии вытянутой руки. Осталось заинтересовать будущего сюзерена.

Читатель. А как его заинтересовать?

Практик. Один из самых тонких моментов аппаратной жизни, который приводит к созданию головоломных и почти гениальных комбинаций, — желание конкретных лиц сделать так, чтобы некий персонаж обратил на них внимание. Для подготовки таких комбинаций необходимо как можно больше узнать о потенциальном сюзерене, подмечая при этом его слабые места. Помните пример с Магом и Латиноамериканцем? Маг пообещал (только пообещал!) закрыть слабое место Латиноамериканца — плохое знание бизнеса в интернете — и сразу же попал в его команду.

Сюзерен — человек и, как все люди, обязательно имеет какие-то слабости. Кому-то лень возиться с юридическими формулировками, кому-то — составлять публичные речи, а кто-то просто любит шашлыки под водочку в живописных местах, но не имеет времени их разыскивать. Человек, который пообещает (не на словах, конечно, а продемонстрировав свои способности на деле) решить подобную проблему, сразу приобретет в глазах сюзерена определенный статус. А если он еще и на самом деле «закроет» проблему, позволив сюзерену чувствовать себя в этом отношении как за каменной стеной, то такой вассал станет непотопляемым!

Запомните: Власть, в отличие от Управления, строится на личных отношениях. А они, в свою очередь, возникают из элементарного впечатления: «С этим человеком мне лучше, чем без него». Но чтобы сюзерену с вами действительно стало лучше, нужно компенсировать его слабости, о которых сначала следует разузнать.

И да, конечно, истории тех, кто выбрал сюзерена неправильно, никогда не будут обсуждаться в книгах! А вот если сюзерен выбран правильно, то в биографии очередной исторической фигуры может появиться фраза: «Определенное влияние на начало карьеры Х оказал Y…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Кризис и власть

Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо
Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо

В новом дополненном издании «Лестницы в небо» Михаил Хазин и Сергей Щеглов излагают общую теорию Власти и подробно рассказывают обо всех стадиях властной карьеры — от рядового сотрудника корпорации до высокопоставленного представителя мировой элиты.Какое правило Власти нарушил Стив Джобе, в 1984 году уволенный со всех постов в собственной компании Apple? Какой враг довел до расстрела «гения Карпат», всесильного диктатора Румынии Николае Чаушеску? Почему военный переворот 1958 года во Франции начали генералы, а власть в результате досталась давно вышедшему в отставку Де Голлю? Сколько лет потребовалось настоящему человеку Власти, чтобы пройти путь от нищего на паперти до императора Византии, и как ему это удалось? Почему политическая неопределенность — лучшее время для начинающего карьериста?Об этом и многом другом — в книге «Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо».

Михаил Леонидович Хазин , Сергей Игоревич Щеглов

Публицистика / Политика / Корпоративная культура / Образование и наука / Финансы и бизнес

Похожие книги

1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное