Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо

Но была у него одна беда. Он никогда не был человеком Власти, соответственно, у него никогда не было своей властной группировки. Относительно верные люди были (в основном за то, что он им обеспечивал доступ к финансовым ресурсам, — и только пока обеспечивал), а вот вассальной присяги ему никто не приносил. Поэтому и продавали его направо и налево, как только казалось, что Чубайс им больше не интересен с точки зрения получения дополнительных ништяков.

Как следует из вышесказанного, для решения задачи карьерного роста Чубайсу постоянно требовались бюджеты. Главными его политическими противниками на тот момент были Борис Березовский и компания, с которыми тесно контактировал премьер-министр Черномырдин. И они не позволили Чубайсу не только стать премьером (собственно, не исключено, что Ельцин отлично понимал: если представитель либеральной элитной группы станет премьером, то он долго не проживет), но и даже занять место единственного первого вице-премьера. В результате пришлось отказываться от коротких планов и начинать строить длинный.

Чубайс долго искал кандидата на пост второго «первого вице-премьера», который подходил бы сразу по нескольким пунктам: это должен был быть человек, который не имел связей с Березовским, нравился бы Ельцину и, что тоже немаловажно, в силу своих способностей, организационных и интеллектуальных, не мог бы стать реальной конкуренцией самому Чубайсу. Выбран был Борис Немцов, и вроде бы все получилось, но произошел еще один затык.

Министром финансов на тот момент был абсолютно ельцинский вассал — Александр Лившиц. Чубайс планировал его заменить своим человеком, Алексеем Кудриным (без бюджета — никуда!), но Ельцин отказывался — Лившиц ему был куда приятнее. И Чубайсу пришлось сделать специфическую крокозябру — самому стать не только первым вице-премьером, но и министром финансов. Фокус тут в том, что первый вице-премьер выше министра на две позиции, и это примерно то же самое, как если бы командир полка одновременно командовал ротой в одном из своих батальонов. Именно по этой причине назначения были разнесены на полторы недели: Ельцин все это время Лившица не снимал. Собственно, аппаратной логики в этом назначении не просматривалось, контроль Чубайса над Минфином был слабым, довольно скоро ему пришлось уйти, и на пост министра один из олигархов пролоббировал своего человека — Михаила Задорнова.

Важно же здесь было то, что Лившиц, которому очень нравилось быть министром финансов, затаил обиду на Чубайса. Перейдя на пост заместителя руководителя администрации президента РФ по экономике, он создал Экономическое управление президента РФ и поставил ему задачу скомпрометировать Чубайса перед Ельциным как администратора и управленца.

Отметим, что поводов для таких выводов было много, и уже к середине августа (то есть менее чем через полгода после перестановок) Чубайс почувствовал: кресло под ним закачалось. Собственно, не нужно забывать и активность Березовского и «Тани-Вали» (Валентин Юмашев стал преемником Чубайса на посту главы администрации). Но без объективной картины деятельности Чубайса, которую давало как раз Экономическое управление, ничего бы не вышло. К слову, с Березовским у Экономического управления отношения были нисколько не лучше, чем с Чубайсом.

В реальности Ельцин принял окончательное решение по отставке Чубайса после убийства Михаила Маневича (который был одной из главных фигур в рамках разработанного Чубайсом плана продвижения во власть, и в его смерти Чубайс, возможно небезосновательно, как раз Березовского и обвинял), поскольку соответствующую политическую карту Чубайс разыграл с серьезными ошибками. Впрочем, это уже другая история. Для нас важно, что уже с конца июня вся либеральная тусовка в Центробанке и правительстве начала себя чувствовать не очень уютно.

Причем жаловаться было некому — Экономическое управление само никаких решений не генерировало, оно только писало комментарии к тем текстам, которые ЦБ и правительство сами присылали президенту. Этого оказалось достаточно: качество работы и понимание экономики и финансов у либеральной команды оказались настолько низкими, что не выдерживали даже самой мягкой критики.

И в этой ситуации либеральная команда, которая уже знала, что Экономическое управление готовит стратегический доклад для президента о последствиях проводимой ею политики (он был написан в сентябре, представлен президенту в начале октября и содержал положение о неизбежности дефолта к концу лета — началу осени 1998 года в случае продолжения политики Минфина), решила этот доклад упредить. Для этого выбрали стандартный аппаратный ход: нужно было привязать действующих лиц, оказавшихся под угрозой увольнения, к публичной и политически значимой кампании, которая про длится достаточно долго, чтобы угроза быстрого увольнения отступила.