Кризис и Власть. Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках

Банкор стал бы единицей расчетов между странами, то есть в банкорах можно было бы измерять дефицит и профицит внешнеторгового баланса той или иной страны. План Кейнса предусматривал, чтобы каждая страна имела некий предел овердрафта на своем банкоровом счету в Международном расчетном союзе – половину среднего торгового оборота за последний пятилетний период. Для того чтобы обеспечить работоспособность системы, страны-члены союза должны были иметь мощный стимул к тому, чтобы рассчитаться по всем банкоровым счетам к концу года, чтобы не иметь ни задолженности, ни профицита. Но каким был бы этот стимул? Кейнс предложил следующее: страна, накопившая большую задолженность (не менее половины от предельной стоимости овердрафта), начинает платить проценты за пользование счетом. Кроме того, она обязуется девальвировать свою валюту и остановить вывоз капитала. Однако – и в этом заключается главное – Кейнс настоял на том, чтобы под аналогичным давлением были и страны, имеющие большой профицит внешнеторгового баланса. Если страна к концу года имеет профицит величиной более половины от предельной стоимости овердрафта, она также должна платить десятипроцентный сбор за пользование счетом, а также провести ревальвацию своей валюты и стимулировать вывоз капитала [The Guardian, 18 ноября 2008].

Куда менее известно, что и американский проект, за авторством Уайта, тоже предполагал создание мировой валюты, unitas, с той лишь разницей, что ее предлагалось привязать к золоту. Однако в последний момент верх взяли политические соображения:

Не было никаких публичных обсуждений; предложение просто исчезло из повестки дня. «Всякий раз, когда британцы поднимали этот вопрос [новую мировую валюту], американцы меняли тему разговора», – пишет лорд Роббинс в своем дневнике. Мы можем догадаться, что произошло. Американская делегация потеряла надежду, что положение, включающее в себя мировую валюту, сможет пройти через американский Конгресс и станет разумной политикой в год президентских выборов (1944) [The Guardian, 18 ноября 2008].

Практик. Естественный вывод, очень корреспондирующий с ситуацией после кризиса 1907–1908 годов, созданием ФРС, что международные финансовые элиты не смогли продавить свой план и были вынуждены уступить национальной элите США. Кто возглавлял соответствующие властные группировки в 1944 году, мы частично узнаем ниже (в главе, посвященной Франклину Рузвельту), но результат – налицо. Удивительно, что то же самое противостояние возрождается из года в год на протяжение более юо лет. Отметим, что именно эта живучесть базовых идей и стала причиной появления теории глобальных проектов.

Читатель. А можно ли говорить о том, что аналогичное противостояние происходит и у нас, если под «либералами» понимать тех самых международных финансистов, а под «патриотами» или «силовиками» – национальные элиты?

Практик. При первом приближении – да. Практически нужно понимать, что модели взаимодействия сильно различаются с учетом того, что у них олигархическое устройство власти, а у нас – монархическое.