Кризис психоанализа

Одной из главных особенностей романтической концепции является то, что различия между полами не рассматривалось как нечто социально обусловленное или постепенно развившееся в истории; считалось, что это – биологический факт, который никогда не изменится. Относительно немного усилий было предпринято для того, чтобы установить настоящую природу маскулинных и феминных качеств. Одни рассматривали характер буржуазной женщины как ее «сущность». Другие использовали поверхностный подход к различиям между женщиной и мужчиной. Фихте, например, полагал, что вся разница основана на «естественных» различиях их поведения во время полового акта.

Поздние романтики ставили знак равенства между «женщиной» и «матерью», но они также отказались от туманных предположений и начали проводить эмпирическое изучение принципа материнства в исторической и биологической реальности. Делая это, они добавили чрезвычайную глубину концепции матери. Бахофен, хотя до определенной степени продолжал держаться за понятие «естественности» различий между полами, пришел к нескольким важным новым заключениям. Одно из них сводилось к тому, что природа женщины развивалась из ее жизненной «практики» – ранней заботы о беспомощном младенце, что делалось необходимым в силу биологической ситуации.

Этот факт наряду с некоторыми уже упоминавшимися должен был бы навести на мысль, что Бахофен едва ли был ярко выраженным романтиком, каким хотели бы выставить его Клагес и Боймлер. Как мы увидим, бахофеновское «благословенное» матриархальное общество обладает многими чертами, показывающими его близкое родство с социализмом. Например, забота о материальном благополучии человека и земном счастье представляются одной из центральных идей матриархального общества. В других аспектах также реальность матриархата, как его описывал Бахофен, обнаруживала близкое родство с идеалами социализма и была прямо противоположна романтическим и реакционным целям. Согласно Бахофену, матриархальное общество было первобытной демократией, в которой сексуальность была свободна от запретов христианства и где материнская любовь и сочувствие являлись главенствующими моральными принципами, где тягчайшим грехом было причинение увечья другому человеку и где еще не существовало частной собственности. Как указывает Келлес-Краус[59], Бахофен характеризовал матриархальное общество, ссылаясь на древнюю легенду о вечно плодоносящем фруктовом дереве и волшебном источнике: они высохли, когда человек обратил их в частную собственность.

Часто, хотя далеко не всегда, Бахофен проявляет диалектическое мышление. Обратите внимание на такое замечание: «Ради того, чтобы быть понятной, деметрианская гинекократия требует допущения более раннего, грубого состояния дел, которое было бы прямо противоположно основным принципам деметрианского образа жизни, который возник в борьбе с этой более ранней ситуацией. Таким образом, историческая реальность матриархата является свидетельством исторической реальности гетеризма[60]». Философия Бахофена во многом сходна с философией Гегеля: «Переход от материнской концепции существования человечества к отцовской был самым важным поворотным пунктом в истории отношений между полами… В подчеркнутом отцовстве мы находим освобождение человеческого духа от феноменов природы; в успешном введении отцовства мы находим возвышение человеческого существования над законами телесной жизни»[61].

Для Бахофена высшая цель судьбы человека есть «подъем земного существования к чистоте божественного принципа отца». Он видит победу отцовско-духовного принципа над принципом матерински-материальным, исторически реализовавшуюся в победе Рима над Востоком, а именно – над Карфагеном и Иерусалимом: «Именно римская мысль побудила европейцев поставить свою печать на всем мире. Эта мысль была такова: только свободное правление духа, а не какой-либо физический закон определяет судьбы народов» (Там же).

Существует очевидное противоречие между Бахофеном, восхищающимся гинекократической демократией, и Бахофеном – аристократом из Базеля, выступавшим противником политической эмансипации женщин и говорившим: «В силу обстоятельств демократия всегда прокладывает путь тирании; моим идеалом является республика, управляемая не большинством, а лучшими гражданами»[62]. Это противоречие проявляется в нескольких различных планах. В философском плане верующий протестант и идеалист выступает против романтика, а философ-диалектик – против натуралиста и метафизика; в социальном и политическом плане антидемократ – против поклонника коммунистически-демократической общественной структуры; в моральном плане защитник протестантско-буржуазной морали – против адвоката общества, в котором правит сексуальная свобода вместо моногамного брака.